Очерки истории Левобережной Украины (с древнейших времен до второй половины XIV века)
Шрифт:
Находки отдельных вещей салтовского типа и даже отдельных комплексов были сделаны на гораздо более обширной территории, в которую вошли Полтавская, Черниговская, Харьковская, Курская, Сумская и Воронежская области. [177] Последнее обстоятельство свидетельствует о тесной связи между славянскими племенами Днепровского Левобережья, Донца и Дона и населением городищ салтово-маяцкого типа в VIII–IX вв., что особенно характерно для юго-восточных рубежей расселения русских племен. М. И. Артамонов подчеркивает возможность более широкого распространения салтово-маяцкой культуры по Донцу и Дону и полную аналогию Правобережного Цимлянского городища, предшественника Саркела, с городищами салтовского типа.
177
Данилевич В. О раскопках в Курской губ. // Труды XIV Археол. съезда. Т. III. С. 119; Соловьев. Стоянки, селища и городища окрестностей г. Курска // Известия Курского губ. о-ва краеведения. 1927. № 4. С. 14–24; Макаренко Н. Предметы случайной находки близ с. Ивахнино Лохвицкого у. Полтавской губ. // Труды Полтавской ученой архивной комиссии. 1908. Вып. V. С. 208–209; Его же. Материалы по археологии Полтавской губ. // Там же. С. 202–206; Абрамов. Літопіснії
Маяцкое, Салтовское и Ольшанское городища представляют собой своеобразные крепости.
Так, например, Маяцкое городище, сравнительно небольшого размера (по площади около 0,8 га), окружено глубоким рвом и обнесено каменными стенами, достигающими ширины в 6 м. Внутри городища находятся остатки каменного здания и следы каменных фундаментов жилых и хозяйственных построек. Все это, размещенное внутри городища, в свою очередь окружено стенами. Между оградой этого жилого комплекса и оградой городища обнаружены остатки жилищ земляночного типа. Вокруг городища расположено обширное поселение, общей площадью в 15 га, покрытое ямами — остатками жилых землянок, хозяйственных сооружений и хлебных ям.
Салтовское городище отличается от Маяцкого только более крупными размерами и наличием остатков гончарной мастерской.
Ольшанское городище и по типу и по размерам мало чем отличается от Маяцкого. [178]
Обращает на себя внимание почти полное отсутствие внутри городищ культурного слоя.
М. И. Артамонов приходит к выводу, что Салтово-Маяцкие городища не были ни сплошными укрепленными поселениями, ни временными убежищами для окрестного населения, а представляли собой скорее всего дворы-замки владетельной знати полуфеодального типа оседающих на землю и переходящих к земледелию кочевников. В этих дворах-замках жили ее вассалы, слуги, рабы, и замки эти господствовали над окрестным населением, превращаясь постепенно, как это имело место в Салтове, в города.
178
Пользуюсь случаем выразить свою благодарность М. И. Артамонову, ознакомившему меня со своими коллекциями, рукописями и сообщившему мне целый ряд интересных сведений и ценных выводов.
Судя по сохранившимся остаткам, население городищ салтовского типа, и прежде всего и в большей мере самого Салтова как центра, представляло собой уже раннее феодальное общество. Многочисленные клейма указывают на выделение ремесла, на превращение его в самостоятельную функцию хозяйственной жизни, что, как указывает В. И. Ленин, является показателем развития частной собственности [179] и, следовательно, распада родовых отношений. Из ремесел процветали гончарное, создавшее специфические сосуды, чрезвычайно близкие к северокавказским, [180] кузнечное, штампование украшений, ткачество, обработка кож и т. п. Основное занятие жителей — земледелие, сочетающееся со скотоводством и носящее, быть может, такой же характер, какой имело полуоседлое земледелие у хазар, при котором скотоводство играет еще большую роль и носит полукочевой характер. Имущественное различие в погребениях говорит о социальной дифференциации среди населения Салтова. Богатые захоронения с дорогими саблями, сбруей и прочим инвентарем, сочетающиеся с погребениями коней, тогда как наряду с ними современные им массовые погребения имеют более бедный инвентарь, свидетельствуют о наличии феодализирующейся знати. Археологические разведки выявили наличие многочисленного оружия, главным образом кривых сабель, боевых топоров и кинжалов, легких и сравнительно миниатюрных, указывающих на развитие военно-дружинной прослойки. Конечно, на основании этих данных нельзя еще сделать вывод, были или не были Салтово, Маяцкое городище и другие феодальными центрами, но, памятуя то, что они являлись аванпостами хазарского феодализма в Подонье и Приднепровье, возможно предположить, что здесь мы сталкиваемся не с родовой аристократией, а с феодализирующимся господствующим элементом.
179
Ленин В. И. Собр. соч. Т. I. С. 72.
180
Готье Ю. Железный век в Восточной Европе, иллюстр. на с. 61.
Не менее характерным является и могильник у хутора Зливки, Изюмского района, Харьковской области, длиной в 1/2 км, раскопанный Городцовым, где встречаются предметы салтовского типа, но победнее, и вообще весь инвентарь Зливкинского могильника представляет как бы плохую копию Салтова. Это упрочило в литературе, с легкой руки Городцова, копавшего в Зливках, наименование за Зливками сельского поселения, тогда как Салтово — на грани превращения в город, а жители его — в горожан. [181]
181
Городцов В. Результаты археологических исследований в Изюмском у. Харьковской губ. в 1901 г. // Труды XII Археол. съезда. Т. I. С. 211–213; Бабенко. Дневник раскопок в В. Салтове, произведенных в 1905 г. // Труды XIII Археол. съезда. Т. I. С. 388–389; Его же. Дополнения к докладу «Что дали новые раскопки в В. Салтове» // Там же. Т. III. С. 400–410; Его же. Продолжение систематических раскопок в В. Салтове // Труды XIV Археол: съезда. Т. III. С. 238–239; Его же. Разповсюждення стародавньої Салтівської та схожих на неі культур в межах Східної Европи. 1930; Готье Ю. Железный век в Восточной Европе; Его же. Кто были обитатели Верхнего Салтова // Известия ГАИМК. Т. V; Макаренко Н. Археологические исследования 1907–1909 гг. // Известия Археол. комиссии. Вып. 43; Милютин А. Раскопки 1906 г. на Маяцком городище // Там же. Вып. 29. С. 153–163.
Нет никаких сомнений в том, что жители городищ салтово-маяцкого типа — вчерашние кочевники, еще не порвавшие связи с кочевым скотоводством, недавно лишь перешедшие к оседлому земледельческому хозяйству. Кто же были насельники Салтова, Маяцкого и прочих аналогичных им городищ?
Салтовскую культуру приписывали половцам, как это высказал вначале сам «открывший» салтовскую культуру Бабенко, [182] признававший позднее ее создателями хазар. Хазарам приписывали
182
Бабенко. Древне-салтовские придонецкие окраины южной России // Труды XII Археол. съезда. С. 437.
183
Багалей Д. И. Русская история. Т. I. С. 114.
184
Данилевич В. Курс русских древностей. С. 155–156.
185
Самоквасов Д. Я. Могилы русской земли. С. 233–234.
186
Спицин А. А. Археология в темах начальной русской истории // Сборник статей по русской истории, посвящ. С. Ф. Платонову; Его же. Историко-археологические розыскания. Исконные обитатели Дона и Донца // Журнал м-ва нар. просв. 1909. 1; Его же. Обозрение губерний в археологическом отношении. Воронежская губерния // Записки Русского археол. о-ва: Труды Отделения русской и славянской археологии. Т. VIII. Вып. I–II. Кн. I. С. 135–136; Готье Ю. Железный век в Восточной Европе; Его же. Кто были обитатели Верхнего Салтова // Известия ГАИМК. Т. V; Макаренко Н. Материалы по археологии Полтавской губ. // Труды Полтавской ученой архивной комиссии. 1908. Вып. V. С. 202.
187
Марр Н. Я. Избр. работы. Т. V. С. 77.
188
О них см. рецензию М. И. Артамонова, помещенную в журнале. «Проблемы истории докапиталистических обществ». 1935. № 9–10.
А. А. Спицин совершенно справедливо связывал салтово-маяцкую культуру с сарматским обществом, и М. И. Артамонов склонен усматривать в создателях ее остатки сарматских племен савиров и болгар, скрещенных с гуннскими и тюркскими элементами. Хазары, несомненно, родственны болгарам. Их языки близки и отличаются от тюркских, и несомненным остатком их является яфетический тюркизирующийся язык чувашей, на котором «Саркел» буквально означает «белая башня», что подтверждается и Константином Багрянородным и русскими летописями.
За наличие болгарского элемента в салтово-маяцкой культуре говорит наличие общих черт между ее вещественными памятниками и вещественными памятниками древней столицы дунайских болгар Абобы. Абоба, ранее называвшаяся Плисков (отсюда и ее название Абоба-Плиска), была болгарской столицей до того как ею стала Великая Преслава, т. е. до X в. Абоба-Плиска существовала в VIII–IX вв. и позднее, но с X в. ее значение пало. Абоба-Плиска представляла собой в древности огромный лагерь кочевников, аспаруховых болгар, громадный «хринг». Внутри него обнаружены каменные здания, сложенные из кирпичей, аналогичных кирпичам городищ салтово-маяцкого типа, укрепления, остатки деревянных строений, церквей и т. д. [189] Памятники материальной культуры Абобы-Плиски имеют много общего с предметами из раскопок салтовских городищ. Особенный интерес представляют знаки на кирпичах, характерные и для салтово-маяцких городищ и для Абобы-Плиски и абсолютно аналогичные. [190] Болгарское происхождение знаков на кирпичах Абобы-Плиски, равным образом как и принадлежность к болгарам ее населения не вызывают сомнений. В силу указанного, предположение М. И. Артамонова о савиро-болгарском происхождении создателей салтово-маяцкой культуры несомненно является вполне обоснованным.
189
Успенский Ф. И. Историко-археологическое значение Абобы и ее окрестностей. Материалы для болгарских древностей. Абоба-Плиска // Известия Русского Археол. ин-та в Константинополе. София. 1905. С. 3–13.
190
Успенский Ф. И. Неизвестное письмо. Древнейшие знаки письма // Там же. С. 269–272; Шкорпил. Знаки на строительном материале // Там же. С. 253 и др.; Его же. Рисунки на камнях и кирпичах и скульптурные фрагменты; Артамонов М. И. Средневековые поселения на Нижнем Дону.
Запустение городищ салтово-маяцкого типа, относящееся к началу X в., было обусловлено вторжением новых масс кочевников, снявших с места полукочевое население лесостепной полосы, отбросивших его дальше, на юг и запад, и вернувших его снова к кочевому образу жизни.
Мы не представляем себе полукочевых насельников лесостепной полосы VIII–IX вв. живущими изолированно от соседей славян. Не случайно обилие находок вещей салтово-маяцкого типа далеко за пределами распространения городищ, не случайно исчезновение одновременно салтово-маяцких поселений и раннеславянских городищ IX–X вв. на среднем Дону (имеется в виду Борщевское городище). Их постигла одна и та же участь. Все это говорит о наличии каких-то связей между славянами и савиро-болгарами лесостепной полосы.
Еще задолго до «черных клобуков» в гущу туземного земледельческо-промыслового населения южного Левобережья проникают «савиры» — «черные болгары». Могилы северянской знати X в., как показали раскопки Д. Я. Самоквасова, заполнены вещами северокавказского происхождения или сделанными по типу известных вещей из могильников Кобанского, Чми, Балты. «Слово о полку Игореве», приводя имена известных черниговских «былей», по сути дела, перечисляет тюркские имена. Это — не черные клобуки, позднейшее тюркское население XI–XII вв., оседающие на территории южной Руси. В Черниговщине их знали под иными именами: «торки», «свои поганые», «коуи». Последних и упоминает «Слово о полку Игореве». Черниговские «были» с тюркскими именами — старое черниговское боярство. По-видимому, это и были остатки славянизированной болгарской знати. Сам термин «быль» уводит нас в Дунайскую Болгарию, где он был заимствован туземным славянским населением у тюрко-яфетидов — болгар. [191]
191
Соболевский А. И. Русско-скифские этюды // ИОРЯз и Сл. 1921. Т. XXVI. С. 11.