Очерки по русской литературной и музыкальной культуре
Шрифт:
Подобная двусторонняя операция соответствовала духу этого амбициозного и новаторского десятилетия, хотя доминанты, управлявшие различными направлениями, отличались радикально. Авторы статьи «Наука как прием» в ходе рассмотрения темы «1920-е как интеллектуальный ресурс» заметили, что «ориентация эпохи» так или иначе была «на рациональный контроль над стихийными и естественными силами» [Дмитриев, Левченко 2001: 230]. Принципиально важно, однако, что этот контроль осуществлялся над новым, революционным искусством. Это было уже не абсолютное, совершенное и воскрешенное целое,
Настоящая глава была посвящена анализу той внутренней борьбы, что определила развитие исследований литературы в Советском Союзе в 1920-х годах. В заключение взглянем на ситуацию в более широкой перспективе. В своем эссе «Почему современная литературная теория произошла из Центральной и Восточной Европы? (И почему она сейчас мертва?)» Галин Тиханов высказал мысль о том, что русский формализм служил тем основанием, на котором зиждились амбиции литературной науки вплоть до 1970-х – «эмансипироваться от большого философского дискурса» [Tihanov 2004: 62]. Однако после кибернетической революции семидесятых по известным нам причинам философия и идеология вернулись, в результате чего занятия литературой «потеряли остроту специфичности и уникальности, а границы между литературными и нелитературными текстами, свято охраняемые со времен формалистов, оказались прозрачными и в конце концов потеряли свою значимость» [Tihanov 2004:62]. Тиханов задается вопросом о том, почему призыв к специфичности прозвучал с такой силой и был столь эффективным именно во время Первой мировой войны в Восточной Европе, и предлагает несколько вариантов ответа. Знакомый мир разваливался. Монолитный философский дискурс распадался. Носители культуры (те, что остались) были многоязыкими эмигрантами-космополитами, говорили все с тяжелым акцентом (Якобсон – лишь самый яркий пример), и для них отклонения от родной нормы совершенно естественны. Велика была потребность в каком-то универсальном переводчике, общем теоретическом знаменателе, трансцендентном и связывающем всю эту поверхность полиглоссии. Литературность, Диалектический материализм, Сознание, Диалог, Бессознательное – каждый имел своих поклонников. Только в 1930-х годах все эти опции упорядочения отступили перед лицом обесценивающего, всеподчиняющего и куда более произвольного организующего принципа – Власти.
2011
Бахтин 1929 – Бахтин М. Проблемы творчества Достоевского. Л.: Прибой, 1929.
Бахтин 1975 – Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. М.: Художественная литература, 1975.
Бахтин 1979 – Бахтин М. М. К переработке книги о Достоевском //Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1979. С. 308–327.
Волошинов 1993 – Волошинов В. Н. Фрейдизм. М.: Лабиринт, 1993. (Бахтин под маской.)
Воронский 1987 –
Ермаков 1999 – Ермаков И. Д. Психоанализ литературы: Пушкин, Гоголь, Достоевский. М.: Новое литературное обозрение, 1999.
Зощенко 2008 – Зощенко М. Перед восходом солнца // Зощенко М. Собр. соч.: В 7 т. / Сост., примеч. И. Н. Сухих. Т. 7. М.: Время, 2008.
Марксизм 2001 – Материалы диспута «Марксизм и формальный метод» / Публ. Д. Устинова // Новое литературное обозрение. 2001. № 50. С. 247–278.
Медведев 1993 – Медведев П. Н. Формальный метод в литературоведении. М.: Лабиринт, 1993.
Переверзев 1926 – Переверзев В. Ф. Творчество Гоголя. 2-е изд. Иваново-Вознесенск: Основа, 1926.
Переверзев 1928 – Переверзев В. Ф. Необходимые предпосылки марксистского литературоведения // Литературоведение: Сб. ст. / Под ред. В. Переверзева. М.: ГАХН, 1928. С. 9–17.
Пумпянский 2000 – Пумпянский Л. В. Классическая традиция: Собрание трудов по истории русской литературы / Под ред. А. П. Чудакова. М.: Языки русской культуры, 2000.
Троцкий 1991 – Троцкий Л. Литература и революция. М.: Политиздат, 1991.
Тынянов 1977 – Тынянов Ю. Достоевский и Гоголь: К теории пародии // Тынянов Ю. Поэтика. История литературы. Кино. М.: Наука, 1977.
Шкловский 1983 – Шкловский В. Искусство как прием // Шкловский В. О теории прозы. М.: Советский писатель, 1983.
Шкловский 2006 – Шкловский В. Несколько слов о книгах ОПОЯЗа //Вопросы литературы. 2006. № 6. С. 315–327.
Эйхенбаум 1922 – Эйхенбаум Б. Молодой Толстой. Пб.; Берлин: Изд-во Гржебина, 1922.
Эйхенбаум 1986 – Эйхенбаум Б. Как сделана «Шинель» Гоголя //Эйхенбаум Б. О прозе. О поэзии: Сб. ст. Л.: Художественная литература, 1986. С. 45–63.
Якобсон 1983 – Якобсон Р. Поэзия грамматики и грамматика поэзии / Пер. А. Н. Журинского // Семиотика: Сб. / Сост., вступ. ст. и общ. ред. Ю. С. Степанова. М.: Радуга, 1983. С. 462–482.
Якобсон 1996 – Якобсон Р. Язык и бессознательное. М.: Гнозис, 1996.
Tomashevsky 1928 – Tomashevsky В. La nouvelle ecole d’histoire litte-raire en Russie // Revue des etudes slaves. 1928. № 8. P. 226–240.
Бочаров 1993 – Бочаров С. Г. Об одном разговоре и вокруг него //Новое литературное обозрение. 1993. № 2. С. 70–89.
Дмитриев, Левченко 2001 – Дмитриев А., Левченко Я. Наука как прием: Еще раз о методологическом наследии русского формализма //Новое литературное обозрение. 2001. № 50. С. 195–246.
Добренко 1999 – Добренко Е. Формовка советского писателя: Социальные и эстетические истоки советской литературной культуры. СПб.: Академический проект, 1999.
Ленерт 2000 – Ленерт X. Судьба социологического направления в советской науке о литературе и становление соцреалистического канона: «Переверзевщина» / «Вульгарный социологизм» // Соцреалистический канон: С6. ст. / Под общ. ред. X. Гюнтера и Е. Добренко. СПб.: Академический проект, 2000. С. 321–327.
Конец ознакомительного фрагмента.