ОЧИЩЕНИЕ «НОВОГО ЗАВЕТА»

Бровко Владимир Петрович

Маркионитство после Маркиона

По смерти Маркиона его церковь раскололась на египетское и ближневосточное крыло.

Во главе первой партии стоял Апеллес, а во главе второй Татиан.

Египетские маркиониты отрицали вечность материи, считая её неудачным творением Бога.

Тело Сына Божия не было только призрачным, как учил Маркион, но материальным, состоявшим

из тончайших воздушных элементов, рассеявшихся при вознесении, так что только душа его вознеслась на небо.

Во времена Епифания Кипрского (около 400 года н. э) а Маркион умер в 160 г. н. э.) маркионитство было очень распространено в Малой Азии, Сирии, Армении, а на Западе – в Риме и Карфагене!!!

Христианская критика МАРКИОНА

Основой для Маркионова издания Евангелия от Луки и десяти Павловых посланий послужил так называемый западный текст, который, по-видимому, был самым распространенным и популярным текстом Нового Завета во II веке.

В дополнение к выпуску всех мест, оправдывающих Ветхий Завет и Бога-творца иудеев, Маркион модифицировал текст перестановками и случайными вставками, чтобы восстановить то, что он считал первоначальным смыслом.

Последующее влияние Маркионова текста оставило свой след то здесь, то там на передаче (немаркионитских) копий Луки и Павла.

Хотя специалисты по библейской критике расходятся в мнениях о том, сколько рукописных вариантов Нового Завета несут на себе отпечаток Маркионова издания, немногие сомневаются, что, по крайней мере в некоторой степени, его тень нужно иметь в виду при оценке следующих отрывков:

а) Лк 5:39 (“старое вино лучше” (молодого) – опущено Маркионом, может быть, потому, что, как ему казалось, здесь Ветхий Завет превознесен над Новым. Аналогичное опущение наблюдается в MS D и в Vetus Latina;

б) в Рим 1:16 (“, во-первых, иудею, потом и эллину”) опущено “, во-первых,” в некоторых документах (В G Old Lat Sah), может быть, под влиянием Маркиона, для которого привилегированность иудеев была неприемлема;

в) в Лк 11:2 MSS 162 и 700 сохраняются Маркионовы формы прошений в молитве Господней: “Да сойдет Дух Святой на нас и очистит нас”, замещающие прошение о Царстве.

Другой значимой

чертой Маркионовой концепции Писания была органическая связь и сбалансированное взаимоотношение, в котором находились две его составные части, Евангелие и Апостол.

Ни одну из них нельзя было понять по отдельности, но каждая показывала и подтверждала важность другой.

Таким образом, обе части Маркионова канона составляли подлинное единство, значимость которого возрастала в его глазах потому, что Ветхий Завет он не признавал Св. Писанием.

Хотя у собрания Маркиона не было общего названия, его должно рассматривать как определенный канон; он занял место Ветхого Завета и поэтому приобрел характер канонического Писания, включая в себя фиксированное число книг.

О том, предшествовал ли канон Церкви канону Маркиона, христианские богословы еще продолжают спорить. Ведь это нелегкое дело взять и признать заслуги лица признанного, когда пусть и не справедливо, но еретиком?

Ведь только Римский Папа может отменить Анафему, вынесенную Маркиону…

Но тем не менее по многочисленным свидетельствам Отцов Церкви, Маркион отверг одни книги и отобрал другие из состава более полного канона Церкви.

С другой стороны, богослов Гарнак развивает положение о том, что именно Маркион первым составил оформленный канон христианского Св. Писания, а Церковь последовала за ним, приняв 4 Евангелия и 13 Посланий Павла в дополнение к другим книгам.

Джон Нокс, следуя предложениям Ф. Баура и других, пошел еще дальше, заявив, что Маркион располагал чем-то вроде Протоевангелия от Луки, которое Церковь расширила ради антимаркионитской полемики!

В результате современная версия Луки сформировалась, по его мнению, после 150 г. по Р. X.

Но Маркиону не удалось, однако, показать, что во второй половине II века в Церкви создались преимущественные условия для того, чтобы все немедленно признали заново отредактированное Евангелие.

По мнению других богословов, ближе к истине будет считать, что канон Маркиона ускорил процесс определения церковного канона, который уже начался в первой половине II века.

Конец ознакомительного фрагмента.