Очищение огнем
Шрифт:
– Кажется, он очень тяжело перенес последний разряд, который я послал.
– Уверена, Дейв, – сказала девушка в микрофон. – Поверни циферблат еще на одно деление.
Дейв, прикусив губу, перевел циферблат чуть вправо и нажал на красную кнопку.
Тело второго мужчины мгновенно прогнулось и забилось в болезненных спазмах. Минуту спустя он откинулся на спинку кресла, очевидно, в полуобмороке, голова бессильно упала на грудь.
– Иисусе, – охнул Дейв, не сводя глаз с обвисшего на ремнях мужчины.
Кей справилась с конспектом, лежавшим перед ней на стойке, и вновь взяла микрофон.
– С ним все в порядке, Дейв. Считай я иначе, ни за что не позволила
Следующим шагом должны быть слова ободрения и заверения в том, что все хорошо. Через несколько секунд она попросит Дейва повернуть циферблат еще на деление, и если юноша будет противиться, напомнит, что он с самого начала согласился делать все необходимое, чтобы помочь в опытах.
Тема, выбранная Кей для дипломной работы по психологии поведения, дублировала классический эксперимент, задуманный и поставленный более пятнадцати лет назад Стенли Милгремом, социологом Йельского университета. Работа Милгрема была попыткой объяснить моральное падение человека воздействием тоталитарного контроля; преступления, подобные совершенным нацистами, чаще всего делались обычными людьми, заявлявшими в свое оправдание, что они лишь подчинялись приказу. Чтобы проверить этот критический поворотный пункт в человеческом поведении, степень, до которой врожденную мораль можно сокрушить тенденцией переложить ответственность на плечи всякого власть имеющего, Милгрем поставил эксперимент, очень похожий на тот, что проводила сейчас Кей, – один человек управляет аппаратом, с помощью которого можно посылать в другого разряды электрического тока различной силы. Исключение было в том, что все окружение было инсценировкой. Коробка в руках Дейва была чистейшей бутафорией, и «жертва» всего лишь притворялась, когда в проводах раздавалось легкое жужжание. Ничего не подозревающие участники, выбранные наугад по предложениям на доске объявлений в колледже, знали только, что участвуют в исследованиях, за что и получают деньги.
После эксперимента в Йеле, многие ученые высказали серьезные сомнения, связанные с соображениями этики, – возможно ли заставлять ни в чем не повинных людей совершать явно жестокие поступки? Но, прочитав в учебнике о трудах Милгрема, Кей была буквально потрясена. Загадка того, как и почему порядочных людей можно заставить пойти против их моральных принципов, была тесно связана с вопросами, еще с детства мучившими девушку, с тех пор как она увидела мать, «выполнявшую приказы» Харли Трейна.
Желание понять мотивы саморазрушающего поведения явилось причиной увлечения Кей психологией, которой она занималась в университета Джефферсона в Балтиморе. Хотя университет Джефферсона не входил в число старейших высших учебных заведений новой Англии, он все же славился прекрасным медицинским факультетом и факультетами естественных наук. Закончив вечернюю высшую школу в Чикаго, Кей подала заявление и была принята.
Теперь, сидя в комнате за стеклянной панелью, Кей слышала голос Дейва, доносившийся через переговорное устройство на панели управления.
– Послушайте, мне что-то не по себе. – Он нервно оглядывал выпускника, по-прежнему полулежавшего в кресле с закрытыми глазами.
– У нас договор, Дейв, не так ли? Ты сказал, что сделаешь это. Тебе заплатили. Не подводи меня…
Все фразы были взяты из заранее подготовленного сценария и предназначены для проверки пределов совести, чести, самосознания и личной ответственности.
Молодой человек беспомощно уставился в зеркальное стекло. Он воспринимал Кей как безликий голос, не связанный с каким-то определенным образом, – собственно говоря, предъявляющий нечто вроде рупора,
– Мне бы не хотелось продолжать, – дрожащим голосом пролепетал Дейв.
В течение всей серии экспериментов Кей привыкла встречаться с самыми различными реакциями. Некоторые подопытные субъекты отказывались подчиниться в тот момент, когда считали, что их действия приносят вред другому человеку, но большинство продолжали, и хотя их сомнения росли, они все же ни разу не уклонялись от того, что считали своим долгом, и лишь немногие совершенно не выказывали сомнений. На определенной стадии экспериментов Милгрем даже позволял испытуемым верить, что они в самом деле могут убить, если будут «подчиняться приказу», и все же было немало людей, считавшихся порядочными и высокоморальными, – даже врачей и адвокатов, которым в голову не пришло возражать.
– Это не вопрос выбора, Дейв, – запротестовала Кей. – Ты согласился.
Второкурсник нерешительно заерзал в кресле.
– Боюсь, мне придется настаивать, Дейв. Тебе придется сделать это.
Наконец Дейв взбунтовался.
– Черта с два! – завопил он, вскакивая. – Нет такого закона! Плевать мне на ваши паршивые деньги! Я с вами покончил!
Он рванулся к двери, распахнул ее и исчез. Кей старательно записала все случившееся, включая и тот факт, что испытуемый поспешил скрыться, даже не позаботившись проверить состояние партнера. Завтра она отыщет Дейва, все объяснит и заплатит за время, потраченное на эксперимент.
Через стеклянную панель Кей увидела, как выпускник медленно сел. Сунув конспект в портфель, она прошла через коридор в смежную комнату.
– На сегодня все, Джейсон, – сказала она выпускнику.
Джейсон Мен встал.
– Надеюсь, ты планируешь не слишком много подобных сеансов. Мне тоже что-то тревожно. Весьма странный эксперимент, Кей.
Они вместе направились по коридору факультета естественных наук.
– Наверное, ты прав, – согласилась Кей.
– Но зато, по-видимому, позволяет получить доказательство, что наши представления о так называемых моральных принципах весьма несовершенны, а самими принципами весьма легко поступаются.
– Ты считаешь, это действительно стоит доказывать научными экспериментами?
– Определение проблемы – первый шаг к ее решению. Может, мы слишком многое принимаем как должное, считаем, что люди в основе своей добры или инстинктивно знают, что хорошо и что плохо. Я согласна, в этом исследовании есть нечто неприятное, но самое ужасное в том, что оно вынуждает нас узнать немало отвратительного о себе. Как только мы поймем это, можно найти способы справиться с бедой, научить людей лучше понимать, что верно, а что нет. Джейсон кивнул.
– Ну хорошо, останусь еще ненадолго. Они остановились у подножия лестницы.
– Кстати, на следующей неделе приезжают гастролеры с «Хэлло, Долли!» Не хочешь пойти?
– Спасибо за приглашение, – улыбнулась Кей, – но у меня слишком много работы.
Студент не настаивал. Еще не успев попытать удачи, он знал, что эта девушка, считающаяся самой красивой в кампусе [30] была также известна тем, что отказывается от всех свиданий. Насколько знали студенты, у нее не было личной жизни – только лекции и эксперименты. Пообещав Кей, что придет на следующие лабораторные занятия, Джейсон сбежал по ступенькам.
30
Студенческий городок.