Очищение смертью
Шрифт:
– Кто мог бы тебя за это винить? Итак, кого навестим первым?«Повезло мне, – думала Ева. – Копу нужен такой парень, чтоб не ныл насчет сверхурочной нагрузки».
– Я могла бы застать их обоих утром, но… Инес живет там же, где работает, а раз так, его можно навестить и сегодня, мы не промахнемся. – Ева продиктовала адрес. – Спасибо.
– Считай, ты мне задолжала. Эта полицейская работа так скучна, что помереть можно с тоски. Одни разговоры, и никто еще не пытался нас убить.
– Ну нельзя же все время веселиться! Но ты не унывай, может, Джо
– Не пытайся меня утешить, Ева.
Ева засмеялась и вытянула ноги.
– Хочешь поговорить о смертельной опасности? Пожалуйста. Пибоди сегодня встречалась с Надин и Луизой, намечается предсвадебная вечеринка для девочек. Я должна быть хозяйкой, но, надеюсь, они избавят меня от этой почетной обязанности.
– Ну, это еще не смертельная опасность. По правде говоря, все это звучит вполне разумно и нормально.
– Да, наверное. Но я поставила условие: никаких игр и никакого стриптиза. Со всем остальным, думаю, я смогу справиться. Просто придется сидеть в женской компании, пить всякую девчоночью муру и есть торт. – «Все-таки есть в этом деле и светлые стороны, – добавила Ева про себя. – Торт, например». – Видимо, надо подарить Луизе подарок на свадьбу.
И Ева бросила умоляющий взгляд на Рорка.
– Нет, – решительно отказался Рорк, – я не возьму это на себя, даже не проси. Как и ты, я понятия не имею, что в таких случаях полагается дарить.
Ева сокрушенно вздохнула: ее последняя робкая надежда погасла.
– Я вообще не понимаю, почему столько мероприятий непременно сопровождается подарками? После этой девчачьей вечеринки нам придется делать им подарок на свадьбу, так? Черт, ну что можно подарить паре взрослых людей, у которых уже все есть, а если им еще что-то нужно, они могут купить себе все это сами?
– Им предстоит обставить новый дом, – напомнил Рорк. – Я поговорил с матерью Пибоди, заказал для них чайный сервиз. Чайник, чашки, блюдца и так далее. Она великолепный мастер, весьма изобретательный.
– Гм. Хорошая мысль. Ну почему я сама до нее не додумалась? Могла бы сделать подарок Луизе на этот ее девичник. – Ева задумалась. – Инес – единственный из всех названных Терезой, кто женился.
– Прости, как это связано с предыдущей темой? – спросил Рорк.
– Просто навело меня на мысль… Ну, понимаешь, подарки, свадьбы… Он единственный, кто женился, завел детей.
– И единственный, кто сумел себя реабилитировать. По крайней мере, так это выглядит.
– Не знаю, какое отношение одно имеет к другому, но это любопытно. Или взять, например, саму Терезу. Насколько я понимаю, она забеременела и вышла замуж не за того парня. Он с ней скверно обходился, она терпела, делала, что могла, делала то, что считала правильным. Муж смылся, она растит ребенка одна. На еду хватает, но она не может оградить сына от неприятностей. Потом сын тоже сбежал. Она снова вышла замуж, на этот раз за порядочного человека, родила еще одного ребенка. На этот раз она прилично зарабатывает, и сын растет нормально,
– Природа или воспитание? – с улыбкой поинтересовался Рорк.
– И то, и другое. Всегда и то, и другое. Но самое главное – это сделать выбор. Лино первые несколько лет жизни видел, как его отец бьет мать, измывается над ней. И когда он услышал, как этот ублюдок Солас бьет жену и насилует дочь, у него крышу снесло. Он выбился из образа священника и врезал Соласу. Это его слабое место. Он повсюду таскал с собой подарок матери, но к ней так и не вернулся, даже не навестил, а иконку хранил.
– И время от времени посылал ей деньги, – напомнил Рорк.
– И это тоже. Собирался вернуться домой богатым, важным господином. Совсем непохожим на того ублюдка, который избивал его мать. Это и есть определяющий фактор его патологии. Если нам не наплевать.
– Но тебе же не наплевать? Интересно, почему.
Ева ответила не сразу.
– Она знала, что он погибнет. Тереза. Она знала: есть в нем что-то такое, что ей никогда не исправить, от чего никогда не избавиться. Что-то, заставившее его избрать такую дорогу. Теперь у нее хорошая жизнь, но все равно она будет его оплакивать. Черт, да она уже его оплакивает.
– Да, – согласился Рорк. – Она уже его оплакивает.
– Когда будет можно, я отдам ей эту иконку, и она будет хранить ее до самой смерти. В память о своем мальчишке. Я говорила с людьми, которые его знали в последние годы, работали с ним… Он вызывал симпатию. Его уважали, стремились к общению с ним. Я думаю, он был хладнокровным убийцей. Во всяком случае, он готов был убивать, он был готов на все, чтобы достичь своей цели. Но что-то в нем такое было, что-то было похоронено в этом закоренелом преступнике. И это не дает мне покоя, хотелось бы знать, что было похоронено и почему.
– Ему хотелось большего, – предположил Рорк. – Он хотел того, что не мог получить и не хотел заслужить. Такое желание может поработить человека.
Ева задумалась.
– Ты тоже собирался разбогатеть и стать важной персоной. В этом была твоя цель.
– Да.
– Но ты никогда не хоронил себя, не давал своей цели себя поработить.
– Ты видишь параллели и хочешь понять. Для меня границы, проведенные законом, были… как бы это сказать? Опциями. Нет, даже больше: они были брошенным мне вызовом. И у меня был Соммерсет, своего рода компас. Он вел меня в нужном направлении. Сам я, возможно, выбрал бы совсем другую дорожку…
– Не выбрал бы, – перебила его Ева. – Ты был слишком горд.
Рорк удивленно выгнул бровь.
– Ты так думаешь?
– Ты с самого начала знал, что деньги – это еще не все. Деньги дают уверенность, деньги – это символ. Но это не самое главное. Главное – знать, что с ними делать. Деньги есть у многих. Люди делают деньги или просто берут. Но не каждый способен что-то создать, даже имея деньги. Лино не смог бы. Он мог бы стать богатым, но никогда не стал бы влиятельным. Поэтому он на какое-то время украл влияние.