Очищение тьмой (сборник)
Шрифт:
В архиве Строкач всегда бывал не без удовольствия. Его никогда не переставало изумлять, до чего устойчивая штука – человеческая психика, как она многообразна и в то же время консервативна. Так, в какой-нибудь пропыленной папке сороковых годов можно было отыскать ключик к новейшим уголовным "подвигам" или объяснение загадочного поведения подследственного, которого в те поры и на свете-то не было.
Впрочем, в деле Засохина ничего необычного не обнаружилось. Обычная история, без всякой "изюминки". В некий день восемнадцатилетний гражданин Засохин И.П. встретил на улице свою бывшую одноклассницу Лушину И.С. Спустя некоторое время к ним присоединился
Дело ясное, как божий день. Суд длился всего несколько часов, вынеся приговор – четыре года общего режима. Кассационная жалоба осталась без удовлетворения. Засохин не стал добиваться пересмотра дела и через полгода после рокового происшествия с хмельным десантником отправился отбывать срок. За время содержания в следственном изоляторе взысканий не имел.
– Таким образом, Павел Михайлович, человек, в прошлом совершивший убийство, ныне проповедует что-то вроде непротивления злу насилием.
– Это не совсем так, Игорь. Я еще не вполне разобрался, но мне кажется… Хотя об этом после. Что там наши подопечные?
– Олег Жигарев оказался натурой разносторонней. Взять сегодняшнее утро: с семи – полтора часа тенниса на корте, к девяти уже был на базаре, ходил по рядам радиолюбителей, приценивался к каким-то микросхемам…
– Может, случайно забрел?
– Какое там! С завсегдатаями здоровается по-свойски. Один даже обронил: "Что это тебя вчера не было?"
Строкач протянул:
– Значит, интересовался, но ничего не купил? Ну-ну. Во всяком случае, если на рынке его знают, это уже хорошо. Там у нас информатор на информаторе. И вообще – я говорил тебе, что обандероленные пачки по десять тысяч с подписью кассира Ивановой, известные тебе, были выданы в банке директору одного очень малого предприятия, которое и в самом деле состоит из одного человека – его самого. Так вот, он мне доверительно сообщил, что этими упаковочками он рассчитался при покупке долларов в скверике напротив Внешэкономбанка у незнакомого ему кавказца, которого опознать вряд ли сможет, потому что всех примет у того – вид человека с рынка, ну, там щетина, запах псины и прочее.
– Кстати, я заметил и еще кое-что необычное. Среди этих радиоторговцев шныряют и ребята с Кавказа, чего раньше не бывало. Тоже приглядываются, перешептываются о чем-то. Но эти с Жигаревым не заговаривали, хотя и поглядывали на него как на известную особу. Точнее, как на врага, с которым заключено перемирие.
– То есть, как на конкурента, – заключил майор. – Ну, что ж, поглядим, что там за конкуренты…
И действительно, не потребовалось
Олег Жигарев день провел не впустую. Намотался по городу сам, помотал и наблюдение. Строкач изучил отчет с особым вниманием. Из пяти адресов, по которым побывал Жигарев, поставил "галочки" против двух: частная квартира и ювелирная мастерская Дома быта Заводского района…
На втором этаже у выкрашенной суриком двери майор трижды нажал две из четырех кнопок кодового звонка. Едва слышно трижды промурлыкала мелодия. Минута прошла в ожидании, и это не понравилось Строкачу. Он довольно громко произнес, обращаясь к двери:
– Лев Георгиевич, это Строкач из угрозыска! Не валяйте дурака, я знаю, что вы дома. Я вам только что звонил по телефону…
– Ну конечно, какие же могут быть сомнения? Порядочному человеку всегда рады. – Обладатель тихого скрипучего голоса тем не менее приоткрыл дверь на короткую цепочку, всмотрелся, покачал головой, закрыл снова и наконец впустил майора. – Проходите. Сами знаете, какие нынче времена.
– Ну, у вас ведь превосходная пятизарядка… Я знаю, что зарегистрированная, и что охотник вы прекрасный – тоже.
– Ну, какая сейчас охота, Павел Михайлович? Смех да и только! А охотники?! С обрезом да исподтишка, а дичь – такие, как я. Вот и вы, небось, пришли не в гости.
– Я вам совет дать пришел, Лев Георгиевич. – Строкач притворил неожиданно массивную дверь. – Не связывайтесь вы с техническим золотом. Это раз. А второе – не забывайте старых друзей.
Старик взглянул на Строкача с упреком.
– Вот, а вы говорите. Всегда одни неприятности. Вы же знаете, что я ни с приисковым, ни с каким иным краденым никогда не работал.
– Всем известно, что вы, Лев Георгиевич, – человек уважаемый.
Старик кивнул, голова у него слегка тряслась.
– Не надо, майор. А с этим щенком я с самого начала не хотел дела иметь.
– Однако когда Жигарев пришел вчера к вашему сыну в Дом быта – он, говорят, неплохой ювелир, не позорит отца, – тот все-таки соблазнился крупным кушем. Да и чего ему было опасаться – они одноклассники, и вообще, Жигарев человек деловой.
– Оставьте вы его в покое, Павел Михайлович! Какой из него бизнесмен? Он ювелир, мастер. И потом – он ведь не знал, что это золото, как бы вам сказать… – старик замялся.
Строкач подхватил:
– Не знал, что золото – техническое, а насколько это выгодно – знал? – и, жестко: – Где металл, который доставил Жигарев?
Ответ последовал после секундного колебания:
– Должен привезти. Он за ним и поехал.
– Боится с собой возить? Приходил договариваться?
Пауза длилась чуть дольше.
– Говорит, что-то еще не готово. Сегодня вечером, перед приходом позвонит…
…Родюков прибыл сразу после звонка. Жигарева еще не было. Спустя минут десять появился и он – как всегда, веселый и небрежный, этакий баловень публики. Квартира ювелира была достаточно просторной, чтобы спрятать в ней взвод мотопехоты, но что-то с первых секунд насторожило осмотрительного "золотопромышленника" – скорее всего, это было выражение лица старика, причем Строкач не мог поручиться, что непредумышленное. Жигарев резко повернул к выходу, но его тут же подхватили под белы руки, заломив левую за спину, а правую выдрав из кармана пиджака.