Очищение
Шрифт:
– Зря ты не пошел на сторону своего генерала. А ведь такие, как ты, обычно выбирают из двух зол меньшее.
– Такие, как я, выбирают из двух зол никакое!
– Ну да, ну да. И результат, как видишь, на лицо. Одних губит жадность, других излишний альтруизм. Всё закончилось вполне закономерно.
– Ни хрена не закончено! Все твои помощники уже мертвы! Ты сгниешь здесь при любом раскладе!
– Это верно, я остался практически один. А значит, мне снова предстоит доводить цель братства до конца. Не просто так сам царь Абаддон вдохнул в меня новую жизнь в прошлый раз. Всё ведь к
– Да иди ты к черту вместе со своим братством! Откуда вы все только взялись, злобные твари?
В это время Ершов подошел к месту, где лежал труп Крылова и медленно поднял с пола ритуальный нож, который до этого кинул на пол Васильев.
Аполлион повернулся и прошел к алтарю, минуя пентаграмму, и продолжил говорить с майором:
– Мы далеко не злобные твари. Мы, Алексей, такие же люди, как ты, и как любой другой человек в этом мире. Просто у нас более адекватное и правильное отношение к остальной человеческой расе в целом. Ведь любой человек по-своему злобная тварь. Просто выдуманные нами же так называемые «нравы» заставляют людей притуплять в себе естественные инстинкты. Выражаясь твоим языком, в каждом сидит частичка генома дьявола. Даже в тебе…
Майор нервно дернул цепью от такого высказывания. Коля с ножом в руке начал приближаться к пленнику, который был прикован к нему ближе всех.
– Да, да, Алексей, – Аполлион подошел к пьедесталу и с легкостью взял вращающийся шар в свои руки. – Если бы ты был не такой, ты бы не пошел в милицию, где без насилия никак не обойтись. Ты бы бросил свои поиски в Ховринке, так как знал, что они рискованные и опасные. Но ты втянул сюда посторонних. Как результат, многие из них погибли. Ну и чем ты лучше остальных после этого? Мы свою сущность не скрывали, в отличие от остальных, кто делает вид, что они адекватные люди с человеческими нравами. А ведь суть человека – это разрушение и насилие, захват территорий и пожирание других. Добро и вера в светлых богов – это лишь мера самоконтроля и ограничения. Любой человек от природы зверь и всегда тянется к плохому и запретному. Лишь перешагнув через глупые нравственные предрассудки, он становиться по настоящему свободным. У такого человечества должно быть и соответствующее божество. Дьявол…
– Знаешь, мне уже надоело слушать всю эту вашу бредовую философию. Делай со мной, что хочешь. Я так устал от всех вас…
– Согласен. Я тоже очень устал жить в настолько прогнившем мире. Поэтому не будем тянуть время и начнем творить новую историю прямо сейчас.
Аполлион встал ровно по центру алтаря, поднял руки с печатью кверху, после чего магический артефакт начал подниматься в воздух, снова вращаясь по своей оси. Коля в это время уже подошел вплотную к самому первому узнику – молодому парню, который забился от страха поближе к стене.
– Начинай! – громко сказал упырь.
Реплика была обращена к Ершову, так как он тут же резко схватил пленника за горло, подержал его так секунд пять, а затем хладнокровно нанес ему несколько проникающих ударов волнистого лезвия в область живота.
– Коля! Нет! – отчаянно крикнул Васильев.
Но Ершов продолжал находиться в зомбированном
Дальше началась жуткая чертовщина. Парящая над Аполлионом печать зажглась еще более ярким свечением. Огромные молнии расходились в разные стороны, а на самого упыря из магического шара устремился некий энергетический поток.
Аполлион задергался под воздействием едва видимого луча из печати Абаддона и крикнул:
– Продолжай! Не останавливайся!
Ершов принялся за следующего пленника. Теперь это была совсем молоденькая девушка со светло-русыми волосами. Она тряслась от страха и жалобно выла, но Коля, всё с тем же безмятежным взглядом через мгновение резко полоснул ножом по её тоненькому горлу.
Васильев брезгливо отвернулся.
Пока Ершов занимался кромсанием новой жертвы, в помещении образовался сильный ветреный шквал, будто внутри поднялся ураган.
– Великий Абаддон! – начал громогласно причитать упырь, вознеся кверху руки и дергаясь от воздействия магии печати. – Царь бездны и опустошения! Я вновь дарую тебе свою земную оболочку, в которую ты вдохнул частичку себя в прошлый раз!
Земля начала слегка трястись. Помимо сильного потока воздуха внутри образовался гул, похожий на звук заводящегося двигателя большой мощности.
Ершов принялся уже за третью жертву. Васильев был в ряду прикованных к стене жертв самым последним. До него Коле осталось разобраться еще с тремя пленниками.
– Отдаю тебе себя и весь мир на очищение во имя вечного царствия силы преисподней, – продолжил читать мантру Аполлион. – Очисть этот мир от гнили и смрада и возглавь его именем великого владыки!
Майор, нервно озирающийся по сторонам и слегка зажмуривший глаза от мощного света и громкого гула, заметил, как Аполлион начал постепенно видоизменятся. Краснота на лице и глазах исчезла. Теперь глазные яблоки были мутного белого цвета, а лицо наоборот приобретало более темный оттенок. Его тело немного расширилось, словно он стремительно набирал вес, а кожа на вытянутых руках покрылась частичками некой коричневатой коросты, похожей на чешую.
– Да будет установлен истинный порядок на этой земле! Да будут преданы забвению ложные божества и мысли! Пускай человечество вернется к своей отправной точке и заново познает истинную суть этого мира и своё предназначение!
Васильева окончательно одолело безграничное чувство жуткой паники и страха, которых прежде еще не было. Даже во время самого первого блуждания по ночной Ховринке он так не боялся. Это был нестерпимый ужас. Осознание всего происходящего не могло уложиться в сознании майора.
Теперь положение, которое ему диктовал покойный генерал Крылов, уже не казалось таким страшным и безысходным. Настоящий кошмар и осознание собственной беспомощности творилось именно сейчас.
Майор проделал такой опасный и длинный путь, но всё оказалось впустую. Прямо на его глазах Аполлион осуществляет главный ритуал по вызову сил ада в наш мир и сам при этом превращается в еще более страшное чудовище. А его лучший друг наглухо зомбирован и жестоко кромсает ни в чем неповинных людей. Лучше бы Ершов убил майора самым первым.