Очкарик 2
Шрифт:
Оно хотя и отличалось от ork'sha, как отец-ишак этого копытного непотребства от его же матери-кобылы, но орчанке было понятным — поскольку путешествовала та много (и большинство родственных языков знала).
– Говори на своём, - предложила она, чтобы сэкономить время.
– У нас беда, - приветливость в одно мгновение спала лица паренька.
Орчанка вопросительно подняла бровь.
– Я периодически бью сусликов в степи, - смущенно признался то ли
– Ты же им родня?
– уточнила дочь кочевого народа. — Да и хуманы вроде бы с ними не ссорились?
Она не стала язвить на тему того, что является не самым лучшим источником помощи в данном случае. По многим причинам.
– Я подъехал, поздоровался, — кивнул Риф, нахмурившись. — Они приняли почти как своего. Наверное, из-за языка — я же по-хумански не особо. Стали расспрашивать, что да как… лепешкой угостили…
– Орквуды. Наемники. Пешком в степи. — Повторно уточнила Асем, красноречиво глядя на собеседника. — Вначале приняли тебя за человека? Затем убедились, что ты человеком только выглядишь?
– Да! На моего жеребца поглядывали, - парень озадаченно потрепал копытное нечто по холке.
Асем подавилась собственной насмешкой, чтобы не комментировать достоинства "коня" вслух.
– В общем, они напасть хотят на нас, - выдал главное Риф.
– На всё воля создателя!
– орчанка, добросовестно пытаясь справиться со злорадством, осенила себя ритуальным жестом. — Воистину, "бойся мольбы невинно притесненного, даже если он является неверным"…
– "… Ибо между его мольбой и создателем нет преград!" — подхватил Риф, отзеркаливая тот же жест.
***
Примечание.
В нашем мире цитата — перефразированный хадис, из достаточно известных ("Хадисы о мольбе невинно притесняемого")
***
– Ты можешь помочь?
– без какого-либо перехода спросил, к-хм, почти товарищ.
– Ты шутишь.
– Асем не спросила, а заявила утвердительно.
– Раньше у нас были маги. Они не зарегистрированные, тайком от конклава, - смущаясь, пояснил свою логику Риф. — Но это и хорошо. Орквуды — не первые же, кто к нам с оружием приходит. Вот одно дело — несколько десятков воинов против сотни крестьян. А другое дело — когда есть три мага. Были…
– Я не понимаю, чего ты хочешь от меня, — спокойно ответила орчанка, не прикасаясь к поводьям и коленями заставляя жеребца подстроиться под своеобразный шаг необычного копытного родственника.
– С тобой был человек. Он смог убить всех трёх магов, значит, он сильнее.
Асем смотрела на собеседника широко раскрытыми глазами, добросовестно прикидывая, как бы его не обидеть откровенным ответом.
– Плюс, он всё-таки
– И ты хочешь, чтобы я попросила своего человека помочь людям, которые хотели меня убить?
– набираясь терпения, спокойно спросила дочь кочевого народа.
– Тебя только пара десятков хотели убить, далеко не все люди, - вздохнул не самого изощренного ума мальчик. Впрочем, это компенсировалось запахом чистейшей правды, который он издавал. — Это самые противные из людей хотели, которые вместе с магами и их соседом вечно увивались. Остальные-то к тебе без зла.
– Да, их просто не было рядом, - коротко кивнула Асем.
– В вашем отряде ты наверняка главная, - неожиданно удивил странным выводом Риф. — Ты можешь приказать человеку, чтобы он и этих орквудов убил?
– Я тебе сейчас одну вещь скажу, откровеную. Только ты не обижайся.
Глава 19
– Какую? — насторожился Риф.
– Или не скажу, — чуть подумав, поправилась Асем. — Вначале несколько вопросов задам. Почему ты считаешь, что я главная? Человек, следующий со мной, что, настолько непохож на мужчину?
– У тебя кони. Все кони, на которых вы путешествуете, — абсолютно не задумываясь, ответил паренек. — Видно же, что ваши кони только тебя и слушаются. Твой человек верхом — как собака на заборе.
– Хм, так заметно? — мгновенно смутилась орчанка.
– Людям — не особо, — пожал плечами представитель дальнего родственного народа. — Можно сказать, совсем незаметно, если даже наш староста решил, что главный у вас — он.
– Ты не сильно похож на того, кто от человека отличается, — заметила дочь кочевого народа.
Асем понимала, что поступает не очень хорошо. Вместо того, чтобы дать четкий и однозначный ответ, она продолжала беседу, словно бы оттягивая самую последнюю фразу. Проставляющую все точки на свои места.
С другой стороны, с таким сильным напряжением собственной воли на фоне длительной бессонницы (вернее, на фоне полного отсутствия сна), она сталкивалась впервые.
Её ощущения сейчас были — как будто в голову залили большой казан кипятка. Собственные мозги ощущались кусками сваренного мяса и совсем не хотели соображать.
– Какая разница, на кого я похож? Главное — кем я на самом деле являюсь.
– Хорошо сказано… Отвечу сразу, чтобы не длить бесполезную беседу. Кони под нами действительно мои, все до единого. И не только они. — Асем выдохнула, подбирая слова поделикатнее. — Но человек не является ни моим слугой, ни в чем-то зависимым от меня. Он волен поступать так, как сам решит. Приказывать ему я не могу, особенно приказывать воевать за чьи-то чужие интересы.