Оцифрованная реальность
Шрифт:
– Доставай.
– Он выражался предельно четко и ясно.
– И отдавай.
Она вытянула из сумочки мобильник, отдала. Не глядя.
– И кто такой у нас Федор Михайлович?
Федька. Это Федька ведь звонит. Обижаться раздумал. Беспокоится?
– Это... это мой парень, - соврала Марина. Да, она умела давать правильные ответы. Понимала, что именно этот ответ неправильный, и не годится. Но интуиция подсказывала, что нужно соврать. Пусть даже это выглядит нелепо. Просто так нужно.
– А ведь врать нехорошо, Мариночка, - верзила
Попытаться все же стоило. Выдать желаемое за действительное. Выкрутиться. Иначе...
– Я на прошлой неделе с ним познакомилась, не говорила еще никому. Он работает начальником экономического отдела в фирме, с которой мы сотрудничаем. Вот и записала в телефон по имени отчеству. Стали встречаться, а исправить - не исправила. Так и остался - Федор Михайлович.
Только бы прошло, проглотили бы они эту странную ложь.
– Что за фирма? Название?
Не проглотили, не помогло.
– "Оптикус". Они занимаются поставкой оборудования... деталей для 3D- принтеров и запчастей.
Фирма "Оптикус" действительно существовала. И в самом деле поставляла детали для Марининого центра. Только никакой Федор Михайлович в должности начальника экономического отдела там не работал.
– Мы это проверим. Не сейчас, но обязательно.
– Голос под маской не оставлял сомнений - проверят. Узнают, что она соврала, найдут и... и что дальше? Что им вообще нужно? Мобильник не вернули. Марина была уверена - не вернут. Даже спрашивать не стоило.
– От слов к делу, - верзила с хрустом потянулся, - знаешь, зачем ты здесь?
– Знала бы - сидела бы дома.
Водитель - мужик в рабочем комбезе, - загоготал, обернулся:
– Девка-то с норовом, босс! Смотри, не спались!
– А ты бы не лез, Шланг, не в свое дело, - отрезал верзила, глядишь, и проживешь дольше.
– А вам, Марина Леонидовна, я бы настоятельно посоветовал ваш центр закрыть.
Вот так. По имени-отчеству знает, оказывается. И центр - закрыть. Вот для чего ее сюда притащили. Запугивают. И как она сразу не догадалась: работа - единственное, что у нее есть. Успешный, процветающий бизнес.
– Спрашивать почему, полагаю, будет неразумно?
– Правильно полагаешь, Мариночка. Абсолютно неразумно. И небезопасно, к тому же.
– А если...
– А если не закроешь - сама подумай, что будет. Сделай правильные выводы. А если не сделаешь, вспомни, что у тебя есть друзья, коллеги по работе и дальние родственники.
– Верзила достал из кармана какую-то мятую тряпку. Извлек из-под сидения бутыль, зубами вытащил пробку. По салону разлился душный запах спиртного.
– Извини, другого антисептика нет. Палец давай.
– Зачем? Что вы собираетесь делать?
Она побледнела настолько, что тот позволил себе усмехнуться:
– Давайте пальчик, леди. Кровь брать буду. На анализы.
Чиркнул раскладной перочинный
В то, что ее не зарежут прямо на месте, Марина поверила не сразу. Глаза зажмурила от ужаса. Палец кольнуло острой болью, она пару раз моргнула, а когда открыла, верзила сцеживал ее густо стекающую кровь в колбочку. Пару раз промокнул палец о маленькие стеклянные пластики. Если не открывать глаза, можно вообразить, что она находится в поликлинике. Вот только перчатки у доктора не латексные, а кожаные, потертые. И нож.
– Ну, вот и все, - ласково проворковал "доктор", вытирая лезвие о тряпку.
– А ты боялась. На вот, замотай, что ли. Салон мне запачкаешь.
Кинул Марине ту самую тряпку, о которую нож вытирал. Пришлось замотать, кровь действительно не хотела останавливаться. Видимо, от страха.
– Да, еще, чуть не забыл, - верзила сложил ножик и теперь постукивал им по обшивке салона. Ритмичный звук раздражал Марину, мешал собрать воедино и без того разбегающиеся мысли.
– Про то, что в полицию нельзя обращаться, уже поняла, да? А еще в массажные кабинеты, салоны красоты, сауны и аптеки, вам, Марина Леонидовна, путь заказан. И в больницы. Особенно в больницы.
– А в морг?
– шутить Марина и не думала, просто все это было так нелепо, что нелепые вопросы задавались сами собой.
Водитель по кличке Шланг, в рабочем комбезе, снова заржал.
– В морг - завсегда пожалуйста, отчеканил верзила холодным голосом. Юмором здесь и не пахнет. Серьезно все.
– Неужели вы так туда торопитесь?
– Нет. Но если я...
– Заболеешь? Руку сломаешь или бешеная собака покусает?
– Он снова на "ты" и голос такой, что у Марины начало сводить живот. Лишь бы не месячные, только не сейчас.
– Постарайся оставаться здоровой. Как решишь, что...
Договорить он не успел. С улицы послышались выстрелы, ругань, стремительно приближающиеся огни замелькали по салону, запрыгали по лицам, вернее, по маскам.
– Шланг, мать твою, заводи!
– выкрикнул тот, что допрашивал Марину.
Рядом взвизгнули тормоза.
– Ништяк, Винт, прорвемся!
– Водила стремительно выруливал из темного переулка на шоссе.
– С девкой что делать?
– Нет времени на церемонии. Не прощаемся, Мариночка.
С этими словами ее выпихнули из салона.
Скорость была небольшая, но хватило, чтобы девушка врезалась в землю так, что отшибла легкие и кажется, что-то себе сломала. Пытаясь восстановить дыхание, отползла в угол какого-то здания, прихватила выкинутую следом за ней сумку.
Звать на помощь нельзя, в больницу - нельзя, в аптеку... блин. Хорошо же ее запугали.
Федьке бы позвонить, да мобильник остался у того верзилы в маске.
Вряд ли они успели далеко ее увезти. Надо присмотреться, определить место нахождения. Глаза застилало чем-то липким, мешало сосредоточиться. Марина протерла их рукой, посмотрелась. Кровь. Голову разбила при падении, наверное. Сотрясение, не иначе.