Оцифрованная реальность
Шрифт:
– Не понимаю только, чего этому браслету не понравилось?
– Игорь все-таки снял со стола катушку и переставил в другое, более надежное место.
– Обычно они в любом состоянии себя так не ведут - подумать только, обжег ребенка!
– а просто меняют цвета, - это своеобразный индикатор эмоций. Так, невинная шалость, игрушка. Не буду же я на первом курсе разрешать детям работать с агрессивной средой!
– Игорь, чтоб в последний раз, договорились? И хватит уже покупать китайские материалы. Понаделают ерунды всякой, а мы потом - разбирайся. Найди надежного и проверенного производителя.
– Как скажешь, Мариночка, как скажешь.
* * *
Пасмурное утро очередного рабочего дня Марининого настроения не улучшило. А призрачные очертание совершенно голой женщины, с видом ангела порхавшей при входе в офис, ухудшили его донельзя.
– Гоша, - взвизгнула Марина, на три октавы повышая голос, - снова твоя работа? Держи свои фантазии при себе!
Григорий, он же Гоша, со вчерашнего дня официально работал в "Новой эре" дизайнером. Собственно, он и не уходил оттуда, доблестно отучившись все пять курсов, и питая надежды, что именно здесь и будет зарабатывать на жизнь честным трудом. Да, он талантливый дизайнер - такая натуральная голограмма женского тела предстала в офисе впервые.
– А мне нравится, - хохотнул Игорь, высунувшись из-за нагромождения хлама на своем столе.
– И размерчик что надо...
Марина посмотрела на него так, что Игорь поспешил снова спрятаться за свой 3D-принтер.
– Чтобы через пять минут этой порнографии здесь не было, - с чувством выполненного долга Марина плюхнулась на свой стул.
– Марин, может кофе?
– Юля, как всегда, сама любезность. Администратор, секретарь и координатор в одном лице. Молодая, с двумя высшими образованиями - умница и красавица. Хотя, если задуматься, в чем Юля ходила на работу! Марина в таком и в ночной клуб не пошла бы. Постеснялась, что примут за эту... как ее... падшую женщину.
– Да что ты переживаешь?
– Юля разливала кофе по чашкам - сразу на всех. И, когда она наклонялась, даже Гоша честно отводил взгляд.
– Дети зайдут? Увидят? Так они сейчас и не такое в интернете найти могут. С доступом проблем нет, сама понимаешь.
Марина вздохнула. Включила компьютер. Прошло несколько секунд, но монитор не работал.
– Федька, чтоб тебя, - пробормотала. Еще раз проверила - питание включено, все должно работать как надо.
– Федор, кончай дурить. Мне еще учебное пособие доделать надо. Федор Михайлович!
– Экран продолжал оставаться черным.
С операционными системами было сложней всего. Из всей техники, творящей безумные вещи со своими владельцами, операционные системы с искусственным интеллектом оставались самими изощренными. То ли производители специально создавали их такими, чтобы повысить спрос продукцию, выпуская все новые и более "совершенные" модели, то ли имел место естественный отбор (и кому все это нужно?). Как бы то ни было, а с искинами могли работать действительно профессионалы своего дела. Других система просто не допускала к управлению. Им приходилось довольствоваться простенькими гаджетами, вроде "ProstoNet".
Марина работала с Федькой. С Федором Михайловичем, то есть. Имя себе искин выбрал сам, руководствуясь исключительной любовью к Достоевскому.
– Антонина Семеновна, - обратилась Марина к сидящей
Антонина Семеновна посмотрела из-под толстых стекл очков.
– Да, кассовый чек туда вчера улетел! Я отодвинула блок в сторону, но потом, вернула на место. У Феденьки снова проблемы с головой?
– У всех проблемы, но вы же знаете, какой он...
Договорить она не успела. Экран моргнул пару раз, затем засветился, показывая несколько неприличных слов.
– Антонина Семеновна! Вы русский язык понимаете?
– раздался приятный баритон.
– Я же сказал - не трогать системный блок! Ни на сантиметр, ни на миллиметр, ни на как!
– И вам доброго утречка, любезный Федор Михайлович, - с ядовитым сарказмом в голосе пропела Антонина Семеновна.
– Как спалось вашей бесподобной технической милости?
Вместо ответа на экране высветилось изображение парня с ершиком волос на голове - темных, чуть осветленных на кончиках. Туго натянутая футболка, подчеркивающая бицепсы, трицепсы и другие перекаченные части мужского тела. Серьга в ухе и длинная вязь татуировки, начинавшейся где-то за гранью футболки и спускающейся по руке до самого запястья. Парень с весьма недвусмысленным видом показывал Антонине Семеновне кулак.
– Ах, так, - бухгалтерша гневно налегла пышной грудью на стол, - ладно же, ладно. Доиграешься, голубчик. Чтоб я еще раз салфеткой монитор протирала? Да ни за что! Мариночка, наушники, солнышко. Слышать не могу этого придурка!
Искин цапался с бухгалтером по несколько раз на дню. Антонина Семеновна была из той породы людей, которые не могут удержаться, чтобы не съязвить при случае. Федька же был хам, и старательно поддерживал свой брутальный авторитет.
Марина надела наушники, но не прошло и десяти минут напряженного умственного труда, изредка прерываемого Федькиными комментариями, как в соседнем компьютерном классе что-то грохнуло, а в офис ворвалась голограмма все той же девицы, правда теперь, почему-то в кружевном белье и в чулочках на подтяжках.
– О-о-о, - завыл Гоша где-то за стеной, - понаставили всякой ерунды, развернуться негде! Игорь, убирай к чертям собачьим этот хлам!
– Хлам - это твоя полуголая девица, а у меня здесь - рабочее оборудование!
– когда дело касалось деталей принтера, Игорь был на редкость щепетилен.
– Хватит, мальчики, дайте же мне отчет доделать!
– ныла Антонина.
– Фи, Гоша, ты корсет на нее напялил? Как старомодно!
– подала голос Юля.
– И еще, чтоб ты знал, сейчас в моде стринги!
– А сиськи ничего!
– восхитился Федька, тыча указательным пальцем в мечущуюся по офису голограмму.
Марина закрыла глаза и заткнула уши руками.
Начинался их обычный, ничем не примечательный рабочий день.
* * *
Дом встретил Марину сырой промозглостью подъезда, душным запахом сигарет, выкуренных на лестничной площадке, детскими голосами, звенящими где-то на последних этажах. Она жила на четвертом, и сама мысль о том, что квартира расположена невысоко, заставляла ее каждый раз подниматься пешком, минуя лифт. Так полезнее. Да и боялась Марина замкнутых пространств. С детства.