Одарённый из рода Ривас
Шрифт:
На очистку кабинета у меня ушло около трёх часов. Следующей ночью, перед экзаменом, который мне по личной просьбе профессора де-Клер разрешили сдавать не со своей группой, я ещё раз проверил кабинет. Всё было в порядке.
А вот на экзамене случился скандал, потрясший весь Исток.
Нет, всё началось тихо и чинно. Первый класс "сов", моих несостоявшихся соучеников, встретил меня довольно тепло, хоть и с отчётливо видимым любопытством. Правда, стоит признать, что изрядная доля этого любопытства приходилось на сам процесс экзамена "как в старые добрые времена". Вкратце, процесс выглядел так: экзаменуемый подходил
Первой выпало отвечать огненно-рыжей девочке, невероятно смущающейся и запинающейся от этого на каждом слове. Впрочем, сам ответ, если его избавить от заикания, нервных движений руками (одна пуговица не выдержала такого издевательства и оторвалась) и невероятно длинных пауз, был достаточно полным. Так что, профессор ударил гонг ровно четыре раза.
Тут следует дать небольшие пояснения. Система оценок в Истоке шестибалльная, от нуля до пяти баллов. Минимально для прохождения экзамена надо получить два балла, а на итоговых экзаменах - три. Таким образом, профессор оценил ответ на "отлично".
После четвёртого удара ничего не произошло, хотя, по идее, гонг должен был засветиться, принимая оценку. Я был удивлён, профессор же вздохнул с видом усталой покорности судьбе, поставил оценку в специальную ведомость и подозвал следующего ученика. По привычке или по рассеянности в этот момент он вновь взялся за молоточек. И вдруг, вскрикнув, выронил молоток и принялся размахивать рукой в воздухе, как при ожоге:
– Он... Он ударил меня током!
– Неверяще произнёс профессор, уставившись на молоточек так, как будто видел его впервые в жизни.
– Ривас, Вы никак не можете пояснить, что бы это значило?
– Нет, профессор, такого мне точно не попадалось.
Экзамен был на время отставлен в сторону. Все сгрудились вокруг молоточка, один из учеников был отправлен к декану "сов" с просьбой о консультации. Сам профессор начал проводить над молоточком какие-то осторожные манипуляции, вызывавшие некие возмущения в магическом фоне вокруг артефакта. При некотором воображении в этих возмущениях я опознал диагностические плетения.
Внезапно в нашу компанию ворвался (иначе не назвать) директор:
– Профессор де-Клер, что здесь происходит?
– Этот вот предмет, - профессор указал на молоточек, мирно лежащий на столе, - посмел ударить меня током. И я пытаюсь понять, что бы это значило. Но что привело к нам Вас?
– Со мной связалась школа и сообщила, что человек, не имеющий права преподавать в Истоке, пытается принять экзамен.
– Что?!
Немая сцена была прервана появлением декана "сов". Узнав о проблеме, он тут же начертил нормальный диагностический круг вокруг молоточка, послал за дополнительными инструментами, вызвал ещё двух преподавателей себе в помощь... короче, было очень долго, но жутко интересно.
Всё это время первоклашки "сов" сидели тихо, как мыши, уж простите мне этот невольный каламбур. Судя по всему, они страстно желали, чтобы их так и не замечали до того момента, пока уже не станет поздно
Разнообразные "танцы" вокруг молоточка продолжались в общей сложности часа два. Но, в конце концов, профессора были вынуждены признать своё бессилие. У меня, конечно, была теория, почему так произошло, но вот озвучивание этой теории породит слишком много вопросов из серии: ""а откуда он это знает", так что я решил промолчать. Как оказалось, правильно, так как мой вариант оказался, в итоге, неверным.
Первым к верной догадке пришёл сам "пострадавший" профессор де-Клер. Не зря именно он увлекался историей Истока. Профессор спросил у директора:
– Надеюсь, ты ещё не забыл мой предмет настолько, чтобы не принять экзамен по нему у первоклассника?
Директор решительно кивнул, занял место преподавателя и взял молоточек в руку. Никакой реакции от артефакта не последовало. Не дожидаясь дополнительного поощрения, я встал со своего места и прошёл к столу. Положив руку на возвышение, я чётко назвал себя и начал отвечать вопрос. Чуть-чуть схитрил, не без этого: отвечал не тот вопрос, который был мне изначально задан, а тот, в знаниях по которому я был уверен. Если профессор де-Клер и заметил это, то никак не отреагировал.
Моё блестящее выступление закончилось и директор лично пять раз ударил в гонг. Гонг послушно засветился.
Декан "сов" растерянно произнёс:
– Это что получается? Уважаемый профессор действительно не имеет права преподавать здесь?
Де-Клер тут же воинственно развернулся к нему:
– Я Вам больше скажу. Если бы Вы попытались принять экзамен, школа воспротивится этому точно так же.
То, что последовало за этими словами, лучше всего описывается словом "какофония". Профессор де-Клер стоял, воинственно выпятив куцую бородёнку и заложив большие пальцы рук за отвороты своей мантии. Наконец, шум стих. Профессор с поклоном обратился ко мне:
– Ривас, я поздравляю Вас с успешной сдачей экзамена и более не смею задерживать.
Я поклонился всем присутствующим и ушёл. Разумеется, за первым же поворотом, перед которым на моей одежде развеялся сигнальный конструкт, навешанный на меня каким-то "добрым" человеком, я ушёл на серые пути и вернулся. Вернулся как раз вовремя. Профессора только-только закончили навешивать защиту от подслушивания и де-Клер начал излагать свою версию. В этой версии моей скромной персоне было уделено непозволительно много места:
– Только лишь познакомившись с первородным, я стал подозревать, что он действует не просто так, а по чётко обдуманному плану. Он именно знал, не догадывался, а знал, почему Исток прекратил подтверждать ответы учеников. Мало того, он был уверен в том, что сможет исправить положение. Естественно, мне стало интересно, к чему может привести вмешательство первородного.
Когда артефакт ударил меня током, а затем было объявлено, что я не являюсь преподавателем Истока, первой реакцией стал шок. Но вот затем я начал вспоминать, какие ещё ритуалы перестали в последнее время получаться так, как надо. И первое, что пришло мне в голову - ритуал присяги учителя.