Одержимость Фенрира
Шрифт:
Колеблясь, она протянула руку.
Нерешительно спросила:
– Можно?
Я кивнула.
– Срок маленький. Я всё равно даже сама ещё не чувствую. И если честно, мне до сих пор не верится, что во мне… наш малыш. Наверное, поверю, только когда окажусь рядом с его отцом, - мой голос невольно дрогнул.
Рука валькирии замерла. Она решилась не сразу. Но осторожно коснулась моего живота.
И малыш разрешил ей это.
Лицо Брунгильды озарилось светом и нежностью. А на губах появилась очень грустная улыбка.
– Ладно! Идём дальше! – бодро заявила она.
И поскорее отвернулась.
Чтобы
Глава 44
Глава 44
Впервые я задумалась о том, что возможно, хватит себя жалеть. И я не самый несчастный человек на этом проклятом Вороньем камне.
Когда мы с Брунгильдой молча шли тёмными лабиринтами каменных переходов.
У меня есть самое главное, чего нет у неё.
Надежда.
Всё это время. Безотчётно я чувствовала, что где-то там – есть мужчина, который землю с небом перевернёт и поменяет местами, но найдёт меня. А есть ещё отец, братья… я слишком привыкла быть в безопасности. Поэтому даже теперь всё воспринимается как слегка нереальное, ненастоящее. Как будто я сплю. И стоит как следует зажмуриться и снова открыть глаза – это кошмар вокруг испарится.
Брунгильда живёт в этом кошмаре всю жизнь.
Но пора уже взрослеть и избавляться от иллюзий. Зло существует. И не всегда всё заканчивается хорошо.
Я невольно отшатнулась и прижалась ближе к валькирии, когда справа от нас показался проход с низким потолком, округлый и похожий на нору, который был залит такой чернильной тьмой, безглазой и безмолвной, что меня всю окатило ледяным ужасом при взгляде на него.
– Ты всё правильно поняла, туда лучше не ходить, - сдержанно проговорила Брунгильда.
Я прочистила горло, отстранилась и постаралась унять детское желание вцепиться воительнице в руку.
– Один из ходов в подземелья?
– К фоморам, - кивнула Брунгильда. – Туда не пойдём, если ты не против.
– Вообще не против! – неравно улыбнулась я.
Моя идея попробовать сбежать подземельями показалась мне ещё более безумной.
Даже на расстоянии я всей кожей чувствовала тёмную энергетику этого места, которой прямо-таки сочился воздух.
Уж лучше наверх.
Каменный пол под ногами уверенно изгибался и поднимался наверх под углом. Этот коридор был прорыт под наклоном. И дышать становилось легче с каждой минутой. Воздух становился свежим… морозным.
Я дышала полной грудью и невольно ускорила шаг.
– Знаешь, меня ещё кое-что тревожит! – решила спросить у Брунгильды, пока мы были наедине.
– М-м-м?
– Я понимаю, что ты, кажется, не слишком веришь в пророчества Одина… и всё-таки. Что это за «дева-Жизнь», с которой он меня спутал? Какой ещё Рагнарёк я должна остановить?
Брунгильда бросила на меня острый взгляд.
– Радуйся, что он решил, это ты! Иначе уже давно отдал бы тебя Хели. Понятия не имею, как эта демоница втёрлась ему в доверие, но до того дня, как ты появилась, он ей ни в чём не перечил.
– За что она не любит моего мужа?
– Она никого не любит. Это же Хель! – с таким снисходительным видом сказала Брунгильда, как будто мне это должно о чём-то сказать.
На мой недоумённый взгляд она так и быть, пояснила:
– Дух тьмы и разрушения. В некоторых старых свитках
– Да что за «Рагнарёк» такой? – не утерпела я и споткнулась о камень. Валькирия поддержала за локоть. Ответила не сразу.
– Проще показать. Хотя ты должна была увидеть, пока Хаг нёс тебя сюда. Но думаю, ты была слишком напугана, чтобы задуматься.
– О чём?
– Что именно видят твои глаза. Но я подскажу.
Небо обрушилось на меня слишком неожиданно.
Я замерла на выходе из тёмного тоннеля и заморгала слезящимися глазами, привыкая к свету.
Его было не слишком много, и всё же после долгого блуждания в полумраке подземелий это низкое свинцовое небо, затянутое тучами, казалось почти непереносимым.
Небо было везде – казалось, стоит протянуть руку, и я его коснусь. И оно безостановочно сыпало крупными хлопьями снега. Они падали на мои протянутые ладони, налипали комьями на ресницы, не таяли на губах. Я глотала их и пила чистейшую воду небес. Запрокинув лицо, наслаждалась свежим ветром и ощущением свободы. Как будто пали оковы, сжимавшие грудь. Настолько было приятно оказаться на вершине скалы после тесноты пещер.
– Посмотри вокруг. Что ты видишь? – тихо проговорила Брунгильда у меня за спиной.
Я огляделась. У меня закружилась голова.
Отсюда, с вершины Вороньего камня, на много бесконечных лиг вокруг была лишь снежная пустыня.
А ниже, после каменной площадки, на которой мы стояли, уступами спускались острые гребни скал, облепленные снегом. Тут и там я видела нечто странное, что не сразу смогла осознать. А когда поняла, стало как-то не по себе.
Кажется, когда-то на склонах Вороньего камня росли леса.
А теперь это были застывшие каменные стволы, голые сучья… скелеты деревьев. Кое-где обломанные. Наполовину заметённые снегом.
Мёртвые.
– Но ведь сейчас не зима… - пробормотала я. – Или так высоко в горах просто холодно?
– Ты же из горной страны, как я поняла, - с грустью проговорила Брунгильда. – У вас в горах разве не растут леса?
– Таарн очень зелёный, - тихо отозвалась я. Сердце сжалось от тоски по родине. Я вспомнила синие горы, поросшие густыми изумрудными зарослями. Дикие, первозданные леса. В которых было так сладко дышать. И так хорошо бродить.
– Когда-то Вороний камень тоже был таким. Всё стало меняться несколько лет назад. Мы не поняли, как и почему это произошло… но долина вокруг нас стала покрываться снегом. Он подбирался всё ближе. Лето становилось всё короче. Снежные бураны в любое время года… лавины… в конце концов зелени становилось всё меньше, наши леса гибли. Люди селились всё дальше, уходили на юг. А мы не могли. Наши разведчики сказали, такое происходит на всём Севере. Древние летописи упоминают, что такое может случиться. Там написано грозное предупреждение о Рагнарёке. Надо уходить отсюда, пока ещё есть места в мире, где можно спастись. Один… не желает ничего слышать. Он уверен, что его будущий сын, которого ему подарит Дева-Жизнь, всё исправит.