Одержимый любовью

Лэндон Лора

– Хейвуд попросил моего разрешения ухаживать за тобой, – сообщил он, усаживаясь на свое место. – С намерениями жениться на тебе.

– Что ты ему ответил?

– Я выслушал его предложение и постарался сохранить объективность в этом деле. Он позволил себе некоторые высказывания, которые заставили меня забеспокоиться.

– Что он сказал?

– Он сообщил о своих намерениях в отношении денег, которые получит, женившись на тебе.

– И это все? – Лицо Селии просветлело, и она снова улыбнулась. – Ему нужно

мое приданое, чтобы отремонтировать имение. И он говорил мне об этом. Ты волнуешься, что он неразумно распорядится деньгами? – после некоторой заминки спросила Селия.

– Тебе известна репутация его отца и брата.

– Джонас совсем не похож ни на одного, ни на другого.

– Откуда тебе это известно? Ты всего месяц назад с ним познакомилась.

– Хардли, не будь таким смешным. Мы знаем Джонаса всю жизнь.

– Да, это так, – немного громче обычного вырвалось у Хардли. – Именно поэтому я тебя и предупреждаю.

– В таком случае ты напрасно это делаешь. Я знаю все, что мне нужно знать.

– Правда?

– Правда.

Селия встала, подошла к окну и выглянула в сад.

– Давай прекратим эту игру слов, она ни к чему не приведет. Почему бы тебе прямо не сказать то, что я, как ты считаешь, должна знать о Джонасе?

– Прежде всего у меня есть к тебе вопрос, – сказал Хардли, понимая, что должен действовать предельно аккуратно. Ему хотелось посеять хоть какое-то сомнение в отношении Хейвуда. Но если он переусердствует, то все погубит.

– Спрашивай.

– Какие у тебя чувства к Хейвуду?

– Не уверена, что готова ответить. Сама не понимаю.

– Ты воображаешь, будто влюблена в него?

Селия рассмеялась, и Хардли почувствовал огромное облегчение. Ну разумеется, она не влюблена в него. Разве это возможно? Она о нем ничего не знает. Каким лживым он может быть. Как мало у него уважения к людям.

Это Хейвуд виноват в смерти Мелисент, и Хардли никогда ему этого не простит.

– Я знал, что ты не могла в него влюбиться, – уже более уверенно произнес Хардли. – Ты слишком умна для этого. А люди проявляют к нему уважения больше, чем он заслуживает.

– Ты считаешь, что люди слишком высокого мнения о нем?

Хардли почувствовал, как к горлу подступила желчь, и даже испугался, что захлебнется ею.

– Ну конечно, люди слишком хорошо о нем думают. Знаешь, никакой он не герой. Он не был ранен в бою.

– А я думаю, что был, – возразила Селия.

– Не был. Это был вовсе не бой, так, небольшая стычка.

– Понятно.

– Нет, я думаю, ты не понимаешь.

Хардли встал, чтобы его внушительный рост придал еще больше значения словам, которые он собирался произнести. Его близость обязательно должна была сделать обвинения еще более впечатляющими. Он подошел к тому месту, где стояла Селия.

– Я не хочу, чтобы ты пострадала.

– Ты думаешь, Джонас причинит

мне боль?

– Я думаю, тебе станет больно, если ты сделаешь ошибку и полюбишь его.

Было видно, что Селия обдумывает и взвешивает его слова, и Хардли обрадовался такому повороту.

– Понятно, – пробормотала Селия, измеряя шагами небольшое пространство перед окном. Потом она остановилась и внимательно посмотрела на Хардли. – О чем еще ты хотел предупредить меня в отношении лорда Хейвуда?

– Как ты сама сказала, Сесилия, я знаю Хейвуда очень давно, и я не уверен, что он способен на любовь.

– Способен на любовь или способен любить меня? – уточнила Селия.

– Не уверен, что здесь есть какая-то разница. У этого человека нет сердца. И я узнал об этом три года назад, когда он стал причиной смерти Мелисент.

– Значит, ты отказал в его просьбе встречаться со мной?

– Разумеется, нет. Это был бы самый верный способ вызвать у тебя сопротивление моим желаниям.

– Что ты ему сказал?

– Что я дам ему шесть месяцев на ухаживание за тобой. И не стану вести разговоров о браке, пока не закончится этот период.

– Похоже, ты думаешь, что за это время ко мне вернется здравый смысл, я образумлюсь и пойму, какой он негодяй?

– Да. Или что ты, по крайней мере, поймешь, что он за человек на самом деле, и будешь водить знакомство с ним с широко раскрытыми глазами на его ошибки и на ту причину, по которой он решил жениться на тебе.

– И что это за причина?

– Твое приданое, Сесилия. Хейвуд ничем не отличается от других претендентов, просивших твоей руки. Ему нужно только твое приданое.

Селия положила руку на ближайший к ней предмет мебели, будто нуждалась в опоре. Слова брата шокировали. Его обвинения взволновали ее.

– Ты думаешь, Джонас не любит меня?

– Разумеется, не любит. Он просто не способен на такое чувство.

Голос Сесилии звучал тихо, неуверенно. Хардли хотелось радоваться. Он посеял семена сомнения, и они уже дали свои корни.

Сегодняшний день прошел лучше, чем ожидал Хардли.

– И все же ты дал ему шесть месяцев на ухаживание?

– Да. Я точно знаю, что тебе потребуется меньше половины этого срока, но хочу, чтобы ты без сомнений поверила в то, что…

– Мне не потребуется шести месяцев, Хардли. – Сесилия смотрела на него с таким торжеством, какого он от нее совсем не ожидал. – Сомневаюсь, что мне даже месяц потребуется, чтобы узнать, что он за человек.

– Тебе даже месяца хватит?

– Да. Но чтобы убедиться в его намерениях, я принимаю твои условия.

У Хардли перехватило дыхание. Он надеялся, что не слишком переусердствовал, отговаривая ее поддерживать отношения с Хейвудом. Отказ Сесилии продолжать видеться с ним нарушит его план, ведь Хейвуд еще не начал ремонтировать имение.