Одержимый
Шрифт:
Этот придурок спас меня из-под колёс машины, чтобы — что? Надеется, что у меня случится сердечный приступ от страха?
Я хмыкаю и показательно застёгиваю на себе ремень безопасности.
Пальцы подрагивают от предвкушения.
Вообще-то, я буквально умоляла Тину взять меня с собой, но эта засранка сослалась на то, что трасса с довольно крутыми поворотами, и она не может рисковать моей жизнью. В отличии от своей.
Так что… Меня переполняет азарт, а никак не страх.
Гилл направляет машину к условному старту. Перед капотом вновь
Гилл наигранно-тяжело вздыхает:
— Ты всё никак не успокоишься, да?
Нас не видно за тонированными стёклами, но парень с татуировками на выбритых висках всё равно ведёт ребром ладони по горлу, намекая, что Гиллу конец. Я понимаю, что прозвучавший вопрос предназначался нашему сопернику.
Девушка поднимает руку с платком над головой, Гилл показушно выжимает газ, его соперник тоже, снаружи доносится угрожающее рычание моторов.
Я затаиваю дыхание.
— Страшно, ведьма?
Я поворачиваю голову к Гиллу и не могу сдержать предвкушающей улыбки. Насмешку в его глазах сменяет недоумение. Он хмурится:
— То есть я зря тебя не высадил?
Я смеюсь, пожимаю плечами и вновь смотрю на дорогу прямо перед собой.
— Чокнутая, — бросает Гилл.
Не знаю, показалось ли мне, но, кажется, я услышала улыбку в его голосе.
Оранжевый платок делает резкую дугу вниз, и жёлтая машина срывается с места. А мы почему-то стоим на месте. Гилл тут же чертыхается, переключает скорость и срывается вперёд.
Он, что, проглядел старт?
— Ладно, этому неудачнику можно и фору дать.
Гилл набирает скорость, и меня вдавливает в спинку кресла. За окном, как смазанное пятно, проносятся один холм за другим. Чётко видно лишь трассу впереди и задние огни машины-соперницы.
Но вот Гилл перестраивается к обочине справа и вновь выжимает газ. Мы нагоняем жёлтую машину. Ровняемся с её багажником. Гилл насмешливо бросает:
— Держись.
У меня замирает сердце, когда я вижу, как соперник резко даёт вправо, заходя на поворот. Гилл тоже резко сворачивает и бьёт по газам. Машины сворачивают в считаных сантиметрах друг от друга. Меня бросает из стороны в сторону, но я успеваю вцепиться пальцами в кресло. А ещё я успеваю увидеть, как парень с выбритыми висками выразительно ругается, провожая нас взглядом. Да, мы вырываемся вперёд.
Я снова смотрю на дорогу и хохочу вместе с Гиллом.
Но смех обрывает ощутимый удар бампера о багажник. Нашу машину ведёт в сторону, но Гилл, чертыхнувшись, умудряется её выровнять. Я возмущаюсь:
— Какого чёрта он творит?!
— Боится проиграть в очередной раз. Мудило.
Я оборачиваюсь и вижу, что этот урод снова хочет нас подрезать.
— Жми-жми-жми! — кричу я.
Гилл усмехается и прибавляет скорость. Татуированный остаётся
Усмехаюсь и прислушиваюсь к себе.
То, что я ощущаю, находясь здесь и сейчас, буквально кружит голову.
Восторг. Это, чёрт возьми, полный восторг!
В том числе, и от самого Гилла, будь он неладен. Парень потрясающе водит. Он чувствует машину и дорогу, как собственное тело. Я смотрю в его сторону. Лицо сосредоточенно, но на губах играет весёлая усмешка. Руки и спина напряжены, под футболкой перекатываются мышцы. У меня вдруг зудят подушечки пальцев — хочется протянуть руку и проверить на ощупать твёрдость его плеча.
Морщусь и отворачиваюсь.
Мало ему отлично играть в бейсбол, он и здесь решил отличиться. Чёртов способный сукин сын.
Впереди прямая дорога длиною метров триста. С правой стороны от нас тянется крутой обрыв. С левой — кустистые холмы. Сама дорога идёт на подъём. И обе машины вынуждено, хоть и не сильно заметно, но замедляют ход.
Жёлтая машина почему-то гораздо сильнее, чем мы.
Может, тяга хуже нашей?
— Давай, попробуй, мудило.
Я озадаченно смотрю на Гилла, он криво улыбается, коротко смотрит на меня и подмигивает.
Я хмурюсь и готовлюсь к чему бы то не было.
Мы несёмся к повороту, который идёт дугой в девяносто градусов. А может, и больше. Гилл сбрасывает скорость. Жёлтая машина тоже. Она перестраивается прямо за нами и следует по пятам. И, когда Гилл начинает заворачивать, этот урод даже не думает менять траекторию движения. Он прибавляет газ и несётся прямо в наш бок. Гилл бросает нашу машину вперёд. Но бампер соперника задевает-таки наш багажник. Нас заносит вправо. Меня кидает вперёд, когда Гилл бьёт по тормозам.
Машина прокручивается в считанных сантиметрах от обрыва…
И замирает.
Я часто дышу и смотрю в сторону прозвучавшего ранее грохота. Из искорёженного капота жёлтой машины валит дым. Из салона вываливается татуированный парень. Его лицо искажает ярость. Он достаёт телефон и кому-то звонит, прожигая нас взглядом.
Гилл усмехается и приводит машину в движение.
А я…
Я опускаю стекло, высовываю руку и показываю этому козлу средний палец.
Гилл смеётся, набирая скорость.
— Ты знал? — спрашиваю я. — Поэтому ехал близко к холмам?
— Не трудно было догадаться, — дёргает он плечом.
— Получается, мы выиграли?
— Мы? — бросает он на меня насмешливый взгляд.
Я закатываю глаза и отворачиваюсь к окну. Хочется счастливо смеяться, после испытанного стресса, азарта и страха, но я себя сдерживаю. Впрочем, тихую улыбку я себе всё же позволяю.
На подъезде к площадке с финишем, я замечаю, как из двух машин выходят четверо парней. По нашу душу, мне кажется. И настроены они недоброжелательно. Гилл подтверждает мою догадку усмешкой: