Один день тьмы
Шрифт:
Королева вновь взяла меня за руку, и мы словно бы заскользили над черно‑белыми улицами — прямо по воздуху, наши ноги не касались земли. Мы неслись с огромной скоростью, но я не чувствовала на лице дуновения ветра. Наверное, так и должно быть в воображаемом путешествии.
— Прибыли. А теперь — смотри и слушай! — велела Королева.
Мы очутились у круглого здания, чем‑то неуловимо напоминающего Колизей, и присели в одну из арок‑окон.
Я с любопытством глянула вниз. Внутри здания был всего один большой зал, устроенный по принципу римских амфитеатров. Все его пространство занимали каменные
На площадке стоял один‑единственный стол и большое кресло с ручками, выполненными в виде львиных голов. В этом кресле сидел, сложив под себя ноги, мальчик, лет, наверное, семи с виду. У него была чисто выбритая голова и белые простые одежды. Присмотревшись (у мира снов оказалось одно неоспоримое достоинство — как бы объект ни был далек от тебя, ты можешь зрительно приблизить его к себе), я увидела, что на самом деле мальчик сидит в воздухе — между ним и креслом оставалось пустое пространство.
Остальные люди, заполнявшие зал, тоже показались мне весьма интересными. Среди довольно обычных мужчин в черных или белых (слава разнообразию!) костюмах и умопомрачительных дамочек в декольтированных платьях с разрезами выше самого некуда попадались на редкость удивительные экземплярчики. Например, группа, одетая, судя по всему, по сказочной волшебнической моде. У них были высокие остроконечные шляпы, расшитые серебряными звездами, и мантии, тоже в звездах по рукавам и горловому отвороту. Далее сидели люди в льняной расшитой одежде, подпоясанные чем‑то наподобие веревки. Их светлые волосы были стянуты на лбу вышитыми узорчатыми лентами. Неподалеку от них, сложив под себя ноги, расположилась группа то ли китайцев, то ли японцев. Все — в шелковых халатах с лунами, драконами и прочими непонятными мне символами, у каждого из них на голове красовалась маленькая квадратная шапочка. Отдельно от них восседал бритоголовый китаец в белом, на одно плечо, одеянии, напомнивший мне Шаолиньского монаха. За ним разместилась группка, кажется, явившаяся сюда из ночных кошмаров. На этих тварях (назвать их людьми я не вижу никаких оснований) были черные балахоны с капюшонами. А дальше начинались различия. У одних из плечей и спины торчали шипообразные выросты, другие отличались демоническими устрашающими лицами, у третьих этих лиц вообще не было — только клубящаяся под капюшоном тьма. Поодаль, с другой стороны здания, я заметила человека с головой оленя и человека с головой крокодила, а также кошку с лицом женщины и странными перистыми крыльями за спиной.
В общем, компания, что ни говори, подобралась достойная.
Я оглянулась на Королеву, чтобы задать ей вопрос, кто же все эти люди, но она приложила палец к губам и покачала головой. Ну конечно! Мы же здесь нелегально. Оставалось только затаиться и слушать.
— Теперь, когда то, чего все боялись, свершилось, мы, братья и сестры, должны отринуть былые распри и принять одно единственно верное решение, — говорил тем временем мальчик в кресле неожиданно громким и совсем не детским голосом.
В зале зашумели.
— Попрошу соблюдать спокойствие и помнить о регламенте, высказываться в свою очередь и с уважением относиться к речам других! — добавил он, постучав по столу деревянным молоточком. Как я понимаю, мальчик являлся кем‑то вроде председателя. Любопытно,
Первым поднялся колоритный мужчина с длинной бородой, завитой мелкими колечками. Он был одет в белые одежды, которые лично я назвала бы тогой, но на римлянина он не походил нисколько — скорее что‑то из древнего Вавилона, Месопотамии, Сирии…
— Уважаемый председатель, дорогие братья и сестры, — произнес он, и я с удивлением поняла, что манера речи у него отнюдь не архаичная, — у нас действительно часто бывали разногласия (зал опять оживленно зашумел и заволновался), однако сейчас мы должны объединиться, потому что речь идет не только о новой кровопролитной и жестокой войне, само наше существование подвергается угрозе! Сейчас, в век быстрой связи и высоких технологий, люди мигом разберутся, что к чему, и, покончив с вампирами, чего доброго, заинтересуются нами.
— А вы побольше вербуйте себе учеников в школу обычным для вас образом — тогда они и без всяких вампирских войн вами заинтересуются! — ехидно вставил мужчина в черном балахоне, из‑под капюшона которого зловеще алели глаза с косым вертикальным зрачком.
— У меня прогрессивная школа, обращенная к самому сердцу древней магии! — возмутился «вавилонянин». — Между прочим, мои приверженцы, в отличие от некоторых, не подвешивают вверх ногами кошек и не взывают к великому козлорогому!
— Ну‑ну! Попрошу без перехода на личности! — обиделся некто, и вправду обладающий знатными козлиными рогами.
— Тишина!!! — председатель остервенело, словно заколачивал гвозди, застучал по столу молоточком. — Соблюдайте спокойствие и обходитесь без взаимных оскорблений!
Но препирательства по поводу присутствия или отсутствия рогов, хвостов, ярых последователей, устаревших неэффективных обрядов и прочего продолжались еще минут пять, после чего председателю все‑таки удалось установить порядок. Видно, что это стоило ему большого труда.
Я посмотрела на Королеву. Она улыбалась и как нельзя больше походила на сытую довольную кошку, в ясный день лениво греющуюся на солнышке, — того и гляди сейчас замурлычет!
— Положение серьезно изменилось с тех пор, как диким удалось инициировать девочку, — выступал тем временем серьезный старик в островерхой шляпе со звездами. — Это нарушает хрупкий баланс и ставит нас перед необходимостью принять непопулярное решение, — он многозначительно помолчал, а затем закончил несколько неопределенно: — я считаю, нужно вернуть исходное равновесие.
— То есть вы говорите об устранении девочки? — уточнил кто‑то из зала.
— Я говорю о необходимости исключить возможность войны.
Горячая волна ярости ударила мне в лицо, опалив огнем щеки: этот гад говорил о том, чтобы уничтожить меня! Меня!
Холодная рука успокоительно легла мне на плечо. Королева покачала головой и снова поднесла палец к губам, призывая послушать, что будет дальше.
Некоторое время маги оживленно обсуждали возможность моего устранения. К счастью, не все присутствующие оказались сторонниками этой дикой идеи. Похоже, что представители разных магических традиций были просто не способны договориться ни по одному вопросу. Поэтому, едва кто‑то из них что‑либо предлагал, его идейные противники тут же оспаривали поступившую идею и разворачивали свои контраргументы.