Один долгий вечер
Шрифт:
В его душе с каждым днём ширилось и росло нечто светлое и очень простое, и он готов был поделиться этим и с матерью, и даже с отцом. Но вот насчёт отца он не был уверен, тот был высокого мнения об отцовской власти.
Они вошли в пустую квартиру, Олег огляделся, посмотрел на часы и помог Тае снять куртку. Обычно с утра до обеда у них хозяйничала Раиса Максимовна — кухарка и уборщица в одном лице. Мать Олега слишком берегла свой маникюр и время, чтобы заниматься этим. Сейчас Максимовна уже ушла, и слава Богу, не хотелось лишних глаз, пока он будет со своей девушкой.
— Пошли на кухню, там сварю кофе, — махнул Олег. Он машинально покрутил кистью, на которой у него были тяжёлые мужские часы. Парень никогда не расставался с ними, Тае он рассказывал, что отец привёз их из Швейцарии к его шестнадцатилетию, тридцать первого августа.
Тая села за большой кухонный стол, вокруг стояли шесть стульев с высокими деревянными спинками, обитыми велюровой тканью мятного оттенка. Столовая и кухня с рабочей зоной была совмещена, только стол для гостей, за который опустилась Тая, стоял у огромного панорамного окна сложной формы, как в гостиной — сразу на три стены. Кухня была огромной, здесь легко могло бы поместиться три квартиры деда.
Олег хозяйничал, доставал из холодильника различную еду, Тая молча следила за ним и ничего не говорила. Есть хотелось ужасно, дома она никогда не завтракала, боясь разбудить деда, засыпающего только под утро.
Олег накормил её мясным паштетом, приготовленным Максимовной, такого девушка в жизни не ела, очень вкусный и острый. Олег назвал его «Румынский паштет» — там было много разных перцев. Откинувшись от стола, они довольно глядели друг на друга, девушка даже повеселела.
— Ты хоть утром ешь? — спросил Олег, видя зверский аппетит Таи.
Она покачала головой, слабо попытавшись улыбнуться. Олег холодно покивал, в его лице появилось что-то недоброе.
— Таких родственников расстреливать надо, — произнёс он, вставая из-за стола.
— Тебе с родителями повезло, мне нет, я даже не знаю своего отца. Да и сомневаюсь, что мама его знает.
Олег наклонился к ней, поднял, обнял, не переставая смотреть в глаза.
— У тебя будет всё совсем по-другому.
Его синие глаза вновь потемнели, хотя он ровно дышал.
— Ты думаешь?
Он кивнул: — Если человеку долго плохо, обязательно когда-то должно быть хорошо.
— Ненадолго, — горько кивнула она.
Он наклонился и глубоко поцеловал её. Она почувствовала на его губах вкус терпкого натурального кофе.
Горячее, обволакивающее тепло заполнило её всю, опустившись вниз. Олег немного подсадил её и расположил на краешке стола, встав между ног девушки. Тая стала прерывисто и неглубоко дышать. Он не отрывался от рта девушки, используя всё умение в поцелуе. Тая гладила его волосы, шею, кожу под воротником плотной рубашки, и выгибалась от его прикосновений.
— Давай пойдём ко мне? Там удобнее, — прошептал он, и девушка очнулась, соскочив со стола.
— Нет, я не могу… Прости, я не могу, — уверенно сказала она, руки её немного дрожали, когда поправляли одежду.
Олег пристально следил за девушкой и глубоко вздохнул,
Она боялась поднять на него глаза: — Давай ещё немного подождём, я хочу подождать. Я хочу быть уверена.
— В чём, во мне? Или в себе? — чуть было не сорвался Олег и тут же пожалел, что повысил голос.
Она зажмурилась, нервно проведя пальцами по волосам от лба назад: — Не знаю, я не могу.
Девушка развернулась и быстро пошла в прихожую — холл с множеством зеркал и зелени. Олег догнал её и с силой прижал к себе: — Хорошо, Тая, я готов ждать сколько угодно, только не убегай.
Она пыталась вырваться, но он опустился на колени на пол и обхватил её ноги.
Девушка замерла, глядя на светлую макушку с прямыми волосами.
Она вдруг поняла, что всё это он серьёзно, она его первая любовь, и ему очень сложно. Тая материнским жестом погладила его по голове, прислушиваясь к себе. Ей тяжело было отказать ему, а ему — принять её отказ.
В конечном итоге они помирились и пошли смотреть фотографии на компьютере, которые наснимали в прошлые выходные по округе.
Он очень-очень разозлился, когда Денис так кинул. Исчез, ничего не сказав и не предупредив, а потом позвонил и обрадовал, что две недели его не будет в городе — укатил со своей дражайшей Радой в горы. Приятно, единственный друг, и тот сделал исподтишка.
Роторов весь в любви к этой лухушке, Дэн — к супер красавице, что же делать? Все друзья — дерьмо!
Ваня проснулся поздно, на школу забил, стал смотреть по телеку всё подряд, к вечеру вновь вернулись мысли о том, что нужно сделать что-нибудь интересное, опасное, горячащее кровь. Он лениво поиграл телефоном, посмотрел в нём фотографии, какие были, и вспомнил о той наивной дурочке Даше, строящей из себя невинность. Опять ему подумалось, что он что-то упустил, где-то не доиграл, и теперь поэтому всё наперекосяк.
Перелётный набрал кое-какой номер и стал разговаривать по телефону. Дома у него никого не было, родители были оба за границей на отдыхе. Приходила только каждый день женщина — убирала квартиру и готовила. Никто его не мог слышать, а это отлично. Когда вернётся Денис, для него это будет сюрпризом. Да и Роторова можно пригласить на вечеринку. Интересно, он придёт? Если пообещать мир? Если просто устроить небольшую игру с этими действующими лицами? Со всеми? А кто-то ему говорил недавно, что Миша Гришаев стал встречаться с вышеупомянутой Дашей? Ну-ну…
Близился Новый год, а Даша не могла похвастаться тем, что её парень признавался в любви хотя бы один раз в порыве чувств. Они всё так же гуляли с ним вечерами, потом шли на заброшенную дачу, которую уже называли «наша дача», и занимались там любовью.
Застелив ту самую кровать покрывалами, которые принесли из дома, и, запасшись свечками, в комнате было довольно уютно, несмотря на холод. Электричество оказалось обрезано, поэтому нельзя было притащить даже электрический обогреватель. Однако им вдвоём всегда становилось там так жарко, что он и не требовался.