Один дома
Шрифт:
— Пошли наверх, — строго сказала мать.
— Почему?
— Заткнись, — сказал отец.
— Спокойной ночи, Кевин, — ехидно оскалился Баз.
Да, он, Кевин, был здесь абсолютно ненужным и лишним. И зачем только родители произвели его на свет? Он ведь был и останется для них только обузой.
Миссис Маккальстер взяла сына за руку и повела из кухни. В прихожей она натолкнулась на полицейского и парня из пиццерии. Они продолжали терпеливо ждать.
— О… простите, — сказала она. —
Миссис Маккальстер достала деньги из кошелька.
— Почему ты не принес мне пиццу с сыром? — спросил Кевин.
Парень только усмехнулся. Семейка! Полдня надо ждать, чтобы получить расчет.
— Спасибо за чаевые, — сказал он и быстро удалился. И так потерял столько времени.
Полицейский продолжал осматривать комнаты.
— У вас здесь какая-то встреча?
— Нет. Мы отправляемся в Париж. У нас каникулы.
Лоснящаяся физиономия полицейского оскалилась. Кевин заметил сверкнувший золотой зуб. Неприятный тип.
— Вы летите в Париж?
— Да. Завтра утром мы отправляемся туда,
— Это великолепно!
— Извините, — любезно улыбнулась миссис Маккальстер и кивнула на сына, — Я должна отвести его наверх. А потом я с вами поговорю.
Она потащила упирающегося Кевина.
— Обо мне можете не беспокоиться. Я уже поговорил с вашим мужем. И о доме тоже не беспокойтесь. Он в надежных руках, — крикнул полицейский им вслед и направился к выходу.
Теперь он выяснил все и мог с чистой совестью уйти.
Миссис Маккальстер волокла Кевина за шиворот. Он упирался, топал ногами, кусал ей руки.
— Я не хочу, чтобы ты говорила так обо мне!
Они остановились у дверей на чердак.
— Поднимайся наверх, — в тоне миссис Маккальстер слышались презрительные нотки.
— Я и так наверху, глупышка.
Миссис Маккальстер открыла дверь на лестницу, ведущую на третий этаж, который в доме называли чердаком.
— Третий этаж? — взвыл Кевин. — Ты хочешь, чтобы я пошел туда? Но там страшно.
Это было слишком. Он не сделал ничего такого, чтобы сидеть в этой дыре. Тем более Баз говорил, что по ночам там ходили привидения и бегали крысы. Ну уж нет. Только не это.
— Не беспокойся, — сказала ему мать. — К тебе придет Фулер.
— Я не хочу спать с Фулером. Ты же знаешь. Он мочится под себя.
— Ну хорошо, — вздохнула миссис Маккальстер. — Положим его отдельно. Все. Иди. Уже поздно.
За день она порядочно устала от шума, беспорядка, от капризов детей. Ей хотелось спать, Тем более, что завтра нужно вставать рано.
Кевин лениво поднимался по лестнице. Мама была не в духе. И спорить не имело смысла. На полпути он остановился. Все-таки наказание было несправедливо.
— Все ненавидят меня в этой
— Может, ты попросишь Санта-Клауса подарить тебе новую семью?
— Не нужна мне никакая семья! — со злостью выпалил Кевин. От гнева у него горели уши. — Я не хочу жить вместе с вами! Я не хочу видеть тебя и никого из других членов моей семьи!
Теперь он сказал все, что думал. Пусть знают, что не очень-то они ему нужны.
— Я надеюсь, что ты это не серьезно, — вздохнула миссис Маккальстер. У нее разболелась голова.
Кевин — трудный ребенок. С самого его рождения они не могли найти взаимопонимания. Но это был ее сын и надо воспринимать его таким, каков он есть.
— Ты будешь чувствовать себя очень неуютно, если завтра проснешься и никого из нас не увидишь.
Кевин усмехнулся. Вот еще! Да он только и мечтает об этом. Но похоже, это только мечты, которые никогда не сбудутся.
— Ничего подобного. Я буду рад. Можете убираться куда хотите.
— Если ты еще что-нибудь скажешь, тогда это непременно случится.
— Я надеюсь, что таких кретинов, как вы, я больше не увижу! — сказал Кевин и побежал по лестнице.
Миссис Маккальстер тяжело вздохнула и закрыла дверь. Все-таки Кевин невыносим, надо заняться его воспитанием. Но потом. Попозже. А теперь она хотела спать. Просто валилась с ног.
С другими детьми у нее не было столько проблем. Конечно, все они немного эгоистичны, часто чересчур требовательны, капризны. Но Кевин… Наверное, надо быть с ним немножечко построже.
Кевин заходился от ярости. Он ненавидел весь мир. Он терпеть не мог этот гнусный чердак, но раз любезнейшие родители хотят, он проведет здесь ночь. Только если они думают, что такое наказание исправит его, то глубоко ошибаются.
Кевин плюхнулся на кровать. Включил радиоприемник. Звучали замечательные рождественские песни.
А за окном стоял прекрасный зимний вечер. В соседних домах горел свет и блестели огоньки гирлянд. Люди готовились к Рождеству: украшали елки, пекли великолепные праздничные пироги и всякие там сладости, прятали под елку купленные заранее подарки.
А вот у них все было не так. Родителям приспичило поехать в Париж да еще позвать с собой этих мерзких родственников.
И почему все относятся к нему как к мрази? Кевин пытался понять. Он ведь не сделал никому ничего плохого. Они же сами всегда во всем виноваты. Если он о чем-то просил, его отсылали. Сделал один самостоятельный поступок — на чердак.
Вот и сегодня. Ведь Баз поступил подло, оставив его без ужина. И ему ничего. А вот его, Кевина, наказали, даже не выслушав. Но это же нечестно!