Один из леса. Часть 2
Шрифт:
создать тоники? Если так, то почему он не взял с собой тот, который успел сделать, когда
уходил? А если уж спрятал здесь – почему в этот тайник, а не в схрон за круглой дверью,
возле которой я сижу? Тайник-то я нашел, стоило только спуститься в лаз, а вот за дверь
проникнуть не могу…
Может, он спешил, а дверь открывать долго? Или за ней – не схрон, а нечто другое. Или
Травник и сам в помещении за дверью не бывал, потому что не имел ключа.
Я убрал тоник
кулона-ключа. И взялся за тетрадку. На сильно потрепанной, с оторванным уголком обложке
черным фломастером было написано: «ЕОЖГОКЛ УСБГОЙЛБ ».
Обычная толстая тетрадка в полоску. Половины, если не больше, страниц не хватает,
причем вырваны они грубо, в спешке. А на тех, что оставались, – записи и рисунки
артефактов, по большей части мне незнакомых, со стрелочками, пунктирами и непонятными
поясняющими надписями. Еще графики, диаграммы. И много текста, сплошная абракадабра:
«Гпинпзоп щбнбо рсбг й Лсбк – псфзйж Мжтб, ждп рбттйгоба ибъйуб».
Я пролистнул несколько страниц, зашевелил губами, пытаясь читать. Мутант разберет
эти каракули! А я не мутант, я не могу. Тетрадка похожа на лабораторные записи Травника,
куда он заносил свои наблюдения за живой и неживой природой. В ней может быть много
всяких любопытных, а может, даже и бесценных сведений, но как их прочесть?
Положив тетрадку на землю, я пополз обратно. Наверху приложил ухо к двери и
вслушался. Все-таки какие-то звуки сюда проникают, хотя и совсем тихие. Кто-то снаружи
есть, и выходить пока нельзя. Хуже всего будет, если этот «кто-то» догадается открыть люк.
Хотя если там мутант, пусть даже умный леший, то вряд ли.
В этот момент снаружи раздались царапающие звуки, сопровождаемые
посвистыванием. Такие уже звучали раньше и уже тогда изрядно меня встревожили. А теперь
даже напугали, было в них нечто настолько странное и зловещее, что у меня волна холода
прошла по хребту. Нет уж, братцы мутантики, не пойду я к вам! В конце концов, я успел
наложить компресс с «живокостом», рана в ближайшее время не побеспокоит, – то есть,
скорее всего, вообще больше не побеспокоит, – к тому же поел, у меня есть фляга и
фонарик… Короче, лучше здесь пока посидеть.
Я вернулся ко второй двери и лег на бок, вытянув ноги. Еще раз полистал тетрадку
Травника и снова ничего в ней не понял. Зевнув, подумал о том, что он мог вызвать атаку
Леса своими занятиями в лаборатории. Хотя Травник давно химичил, но, возможно, не
пересекал некую черту, которую Лес считал запретной. Если же
какой-то особо хитрый эксперимент, Лес мог отреагировать… Допустим, вот таким способом
– протянув к Мичуринску-2 свое щупальце, уничтожив местных обитателей, превратив их в
фантомов. Только вот призрака самого Травника я не видел, что вселяет надежду на то, что
он жив.
Это оказалась последняя мысль, которую сумел додумать до конца, – сон окончательно
сморил меня.
* * *
Проснулся я в полной темноте и судорожно зашарил вокруг в поисках «махновки».
Пальцы наткнулись на незнакомую пластиковую рукоять… «Вал», ну конечно, у меня же
теперь «вал». И я не на стоянке в палатке, вместе с Мишей. Его больше нет. Это земляной лаз
под дворницкой – под домом Травника.
Определившись со своим положением в пространстве, сел. У «живокоста» есть
интересное свойство: если, использовав его, начинаешь активно двигаться, он тебя
дополнительно бодрит, тонизирует, а если, наоборот, ложишься, замираешь – усыпляет.
Травник, назвал это, кажется, избирательным воздействием на нейромедиаторы, или как-то
так. Вот меня и вырубило, пролежал пластом без всяких снов, будто в черную бездну
провалился.
Жаль, нет часов. То есть они у меня были, да сломались, новые еще не успел достать. А
вот фонарик – правильно сделал, что выключил перед сном. Теперь нащупал его, включил.
Сколько – времени неясно, но, по ощущениям, спал долго. Много часов, на самом деле, ведь
прошлую ночь поспать не удалось, потом весь день в пути, а тут еще «живокост»… в общем,
срубило знатно.
Здесь ничего не изменилось. Лаз, круглая железная дверь, разрытый тайник. Вспомнив
про найденное в нем, я нащупал висящую на груди цепочку. Теперь там не только кулон, то
есть электронный ключ Михаила, но и кожаный мешочек с пузырьком, а в том – маслянистая
зеленая жидкость, тоник под названием Темнозор.
Я сунул дневник за ремень на спине, взял оружие и пополз назад. Выбравшись из лаза,
долго прислушивался под второй дверью, но ничего не услышал. Вообще ничего, полная
тишина в дворницкой. Погасив фонарик, приоткрыл дверь и выглянул. Тусклый свет
пробивался в пролом, выпавшее оттуда одеяло лежало на полу.
Быстро выяснилось: в лаборатории никого, кроме меня, нет, хотя недавно кто-то здесь
побывал. На столе, на стене и полу остались небольшие пятна светящейся слизи. Еще я
заметил глубокую царапину на краю стола, а ведь тот был металлический.