Один из леса
Шрифт:
Надо подойти ближе, решил я и на коленях попятился за сломанный прилавок. В глубине магазина стащил со спины рюкзак, положил в углу зала, рядом «махновку» и футляр с биноклем. «Вал» оставил висеть на спине. Выскочив из магазина тем же путем, которым попал внутрь, пробежал за домами, пересек край площади и через дыру попал в парк.
Выглянул над зарослями, растущими у ограды. Нет, эта позиция ничем не лучше той, которую занимал раньше, но впереди пышный куст сирени, к нему можно подобраться незамеченным. Тем более что теперь рюкзак не мешает. Я пополз. За кустом остановился,
Пленная женщина лежала, завернувшись в плащ с головой. Рядом на разложенной скатке вытянулся Кузьма, смотрел в небо и поглаживал себе грудь. По обе стороны от них стояли двое людей из отряда, присоединившегося к бандитам Метиса. Мысленно я окрестил одного, у которого была смахивающая на помидор красная рожа, Помидором, а второго, со светлыми волосами, – Блондинчиком. Этот второй стоял ко мне боком, Помидор же сначала прохаживался туда-сюда, а потом остановился лицом к ограде. Блондинчик вроде знакомый, но не вспомню сейчас, где его видел.
У обоих в руках М-16, а рядом с Кузьмой в траве лежит «калашников». Дверь дворницкой открыта, оттуда доносятся голоса.
Вдруг я заметил кое-что еще: пленница, чуть приподняв голову, искоса глядит на Кузьму из-под плаща. А ведь он совсем недалеко лежит, и «калаш» рядом… Неужели собирается схватить оружие, открыть огонь и сбежать? После брода ее вроде так и не связали, ее план может сработать. Хотя вряд ли. Помидор с Блондином стоят в разных точках, она не успеет застрелить и Кузьму, и этих двоих. Помочь ей, что ли?
Я мысленно прикинул ситуацию и покачал головой. Извини, подруга, ты мне никто, я тебя не знаю, и пока что ты мне неинтересна. А вот все эти люди, их цели и намерения – интересны. И вмешиваться в ваши разборки мне не с руки, потому что у меня своя разборка, большая и многоходовая.
Из дворницкой донеслось раздраженное гудение Борова:
– Мазь, а? Где эта мазь хренова? Сколько можно тут топтаться, вон же, Лес рядом, уходить надо.
Его прервали грохот и лязг – кажется, они перевернули железный лабораторный стол. Тяжелые шаги, стук… Затем новый голос, незнакомый:
– Метис, ты обещал мне эту мазь. И Травника нанять в проводники.
А это не старший ли возрожденец заговорил? Голос звучит довольно уверенно, даже требовательно. Вряд ли рядовые бойцы стали бы так обращаться к Метису.
Главарь бандитов ответил, как обычно, холодно и мрачно:
– Ты не ребеночек, Фара, а мазь – не леденец. Нету ее здесь – значит, нету.
Фара, да? Ну, хрен с ним, пусть будет Фара. Он снова заговорил:
– Где-то рядом ренегаты шастают, понимаешь? В любой момент наскочить могут. Ты мазь обещал! С ней в Лесу могли бы хоть на время укрыться, со следа их сбить. А теперь что?
Говорил он хоть и с претензией, но без особого напора, скорее даже просительно. Вот как-то сразу чувствуется, кто из них подчиняется, а кто реально командует.
– Теперь что, спрашиваю, делаем?
– А теперь – нет у нас мази, – отрезал Метис. – Лес сюда потянулся, Травник снялся с места. Такое не
– Я говорил: она сестра Шульгина, который командует ренегатами.
– Я знаю, что говорил. Но зачем она тебе?
– Ну как это – зачем? Чтоб прикрываться ею. Чтоб ренегаты не наскочили. Мы ж обсуждали уже, почему опять спрашиваешь?
– Потому что ни черта мы ею не прикрываемся. Ты трясешься, что они могут напасть. Ну, и если так, то какой с нее в результате толк? Обузу с собой тащим, и все.
Донесся равнодушный голос Рыбы:
– Прирезать бабу. Можно мне?
– Да усохни ты! – повысил голос Фара. – Со вчерашнего дня только и бухтишь: того пристрелить, этого прирезать… Маньяк, что ли?
Снаружи Кузьма поднял голову и хрипло прокричал:
– Найдите мне «живокост»! У Травника должен быть, сдохну же!
– Нету здесь артов! – загудел в ответ Боров. – Ни одного, и Травника нету!
– Тогда какое-то снадобье лечебное!
– Ничего тут нету больше, Кузьма! Травник свалил и свое добро унес. А что не он унес – то, наверное, после него успели…
– А, твою мать! – перебил Фара. – Что за слизь такая светящаяся? Башмаком вляпался… Так, а это рисунок какой-то, что ли? Порванный только.
– Дай мне, – велел Метис. – Боров, стол обратно поставь, хочу посмотреть, что здесь намалевано. А вы пошарьте еще и посмотрите в этом лазе за стеной. Что там за дверь внизу?
– Непонятно, – ответил Боров. – Плохо, взрывчатки нет, а так не вскрыть. Крепкая, сволочь.
Обыск дворницкой продолжался. Я наблюдал, слушал и думал. Они ищут мазь, с помощью которой можно войти в Лес. Я такой не видел ни разу, хотя слухи о подобных штуках ходят, но никогда не думал, что Травник умеет их делать. С другой стороны, он ведь мог входить в Лес. В тот самый оазис, от которого сюда протянулось щупальце. Неглубоко, но по краю – ходил. Это я точно знал, один раз мы с Михаилом даже поджидали его недалеко от лесной границы. Так, может, Травник умел это не сам по себе, а именно благодаря мази, которую теперь ищут бандиты?
Не означает ли это, что Травник – из Края?
Край – необычное место, расположенное далеко отсюда. Про краевцев точно известно, что они ходят в Лес. И что подобные мази делать умеют. Если Травник из Края, то почему ушел оттуда? Повздорил с тамошними Старейшинами или по другой причине? В общем, любопытно все это, но возникает вопрос: мне сейчас какое дело? Польза какая, прок, выгода? Ведь не оставляет ощущение, что все происходящее свернуто в какой-то путаный клубок. Все события, свидетелем и участником которых я стал за последнее время, включая исчезновение Травника, – это не разрозненные происшествия, а нечто единое, и, разобравшись в нем, я смогу извлечь для себя профит. С другой стороны, я ведь уже знаю, для чего они пришли сюда: за мазью, чтобы при необходимости на время укрыться в Лесу от преследователей, которых послал брат пленной женщины. И еще они хотели нанять Травника в проводники, то есть он должен хорошо знать места, куда они идут. Все вроде бы просто, и никакой зловещей тайны под всем этим не скрыто…