Один неверный шаг
Шрифт:
– Трогай, – бросил водителю. Джип начал подъем в гору. – Если в десять минут не уложатся… – пробормотал Макс сквозь зубы, но обращался вовсе не ко мне. Пожалуй, он и сам удивился, что произнес это вслух. И стало ясно: он чувствует то же, что и я. Наверное, ему было бы проще сейчас оказаться там, а не сидеть рядом со мной.
Мы въехали в переулок со стороны церкви. Ворота церковной ограды закрыты, ни души вокруг. Два прожектора освещали купол, золотой крест словно парил в темном небе.
– Молишься? – с усмешкой спросил Макс и вновь взглянул на часы. Звуки города почти не долетали сюда. Нас
Тишина.
– Почему так тихо? – прошептала я.
– И слава богу, – хмыкнул он. – Ден, сукин сын, где ты…
И тут включилась рация.
– Порядок, – услышала я знакомый голос. – Как у вас?
– Все чисто, – повеселел Макс. А я распахнула дверцу и бросилась к дому. – Куда? – заорал он. – Стой, дура! – и припустился за мной.
Я надеялась, что в бронежилете он будет не очень-то поворотлив, сейчас я могла думать только об одном: я должна быть рядом с Тони. Во что бы то ни стало. Непреодолимое препятствие на пути: калитка оказалась заперта. Я слышала топот ног сзади, тяжелое дыхание Макса, и тут ворота открылись. Микроавтобус, показавшийся из переулка, на скорости влетел во двор, лихо развернулся, а я, вбежав во двор следом, поднялась на крыльцо, распахнула дверь.
Кровь на мраморном полу… Трупы в холле, в просторной гостиной… Их было не меньше десятка. Матвеева я узнала с трудом, выстрелом ему разнесло половину черепа. Выходит, стреляли из оружия с глушителем, ведь ни одного выстрела мы так и не слышали. Стаса не было среди убитых, по крайней мере, здесь. Сколько их еще в этом доме?
Навстречу мне шел Ден, трое мужчин рядом.
– Макс, – рявкнул он. – Какого хрена, ведь я сказал: смотри за ней.
– Мне ей что, ноги отстрелить? – буркнул Макс за моей спиной.
– Где Тони? – сквозь зубы спросила я.
– Здесь, куда ему деться. Жив-здоров твой муженек. – Ден ткнул пальцем куда-то вбок, я повернула голову и увидела в дверях Тони, он как раз выходил из кухни.
– Ребенка тут нет, – сказал Антон, голос звучал как-то странно, точно каждое слово он произносил с трудом.
– Нет?
– Уходим, – поторопил Ден и схватил меня за плечо. Я сбросила его руку.
– Где мой ребенок? – заорала отчаянно.
– Матвеев сказал, за него отвечал Стас. Стас был в доме. До того, как мы появились здесь, точно был.
– Где мой ребенок? – вновь крикнула я.
– Вот только истерик мне не хватало. Твоего сына тут нет и не было.
Мы предполагали, что мальчика может и не быть в доме, я должна бы подготовиться к этому, но… Слова Дена вызвали смятение, нет, ужас. Все вдруг перестало иметь значение, все, кроме одного: а если он все-таки здесь? Запертый где-то в подвале, одинокий, запуганный.
– Вы осмотрели дом? – спросила я с поразившим меня саму спокойствием.
– Сколько раз тебе повторять: пацана тут не было. – Ден вновь схватил меня за руку.
– Пока я не обыщу дом, отсюда не уйду.
– Черт… – пробормотал Ден сквозь зубы. – Переверните здесь все вверх дном, – сказал громко. – Возможно, где-то есть тайник… Тому, кто найдет мальчишку, премия двадцать штук баксов.
– У нас нет времени на это, – возразил Макс.
– Надо было раньше думать, до того,
Я металась по дому, заглядывая в многочисленные комнаты, и звала:
– Коля, где ты? Пожалуйста, ответь мне…
Вбежала в одну из комнат первого этажа, нащупала выключатель, вспыхнул свет, и в этот момент мне показалось, что я слышу какой-то звук. Шорох или вздох? Я быстро огляделась. Кровать, прикроватные тумбочки, большой шкаф. Скорее всего, гостевая спальня. Ею не часто пользовались, она напоминала гостиничный номер отсутствием безделушек и прочих дорогих сердцу вещей. Шкаф… если шорох мне не померещился… Я подошла и потянула на себя дверцу. На плечиках висела одежда, совсем немного. Я сдвинула их в сторону и увидела направленный на меня пистолет. Молодой мужчина, сидя на корточках, с побелевшим от страха лицом сжимал оружие, рука его дрожала. Мы смотрели друг на друга, зрачок в зрачок. «Как нелепо», – подумала я, а еще подумала о сыне, которого никогда не увижу. И спросила:
– Где ребенок?
– Не знаю, – с трудом произнес он так тихо, что я едва расслышала и попятилась назад.
Все остальное произошло мгновенно: почувствовав чье-то присутствие сзади, я повернула голову и увидела Дена. В ту же секунду грохнул выстрел, но Ден успел схватить меня, развернув к себе, и стал живым щитом, спиной заслоняя меня от пуль. Я сжалась в комок, пригнув голову, слыша, что кто-то от двери выстрелил в ответ. Вдруг все стихло.
– Цела? – испуганно спросил Ден, вновь развернув меня. Легко, точно куклу. Торопливо оглядел с головы до ног и перевел дух. – Откуда взялся этот придурок? – рявкнул в сердцах, теперь в его глазах плескался гнев, и обращен он был на его парней, толпой ввалившихся в комнату.
Я перевела взгляд на шкаф, на мужчину, который там прятался, еще минуту назад живого. Он лежал, вытянув ноги, лицо скрыто женской блузкой, которая во время стрельбы упала с вешалки.
А потом увидела Тони. Держась обеими руками за живот, он стоял, привалившись к стене. Бронежилета на нем не было, наверно, он снял его, решив, что теперь он без надобности, а двигаться без него куда удобнее. Возле ног мужа лежал пистолет, и я поняла: охранника убил Антон, и тем самым спас нас с Деном, но парень успел выстрелить в него. Макс, последним вбежавший в комнату, шагнул к Тони и подхватил его, прежде чем тот начал падать. А я была не в силах пошевелиться, видя окровавленные руки Тони. Ден сгреб меня в охапку, двое мужчин пришли на помощь Максу, теперь они несли Тони втроем, действовали быстро, слаженно, точно роботы в человеческом обличье.
Через несколько минут мы были в микроавтобусе. Антона положили на пол между сиденьями, сунув ему под голову чью-то куртку. Я стояла на коленях рядом с ним, чувствуя плечо Дена.
– Ден… ему нужен врач… – смогла произнести я.
Мужчины вокруг меня молчали.
Микроавтобус двигался на предельной скорости, и я знала, что любой толчок причиняет Тони невыносимую боль.
– Останови машину! – заорала отчаянно. – Останови, я вызову «Скорую», бросьте нас здесь…
Тони с трудом поднял руку, коснулся моих губ и едва слышно произнес: