Один удар

Куприянова Мира-Мария

Первоначальные планы почили бозе под ярким светом ультрамариновых глаз и покоились теперь под сенью темных, пусть и спрятанных до поры, крыльев. Тьма Империи пробралась в его жизнь тонкой полоской полуденной тени, робкой поступью густых сумерок. И напрочь затопила собой ясный свет его здравомыслия и далеко просчитанного будущего. Что теперь делать — Никай даже не представлял.

Так все было просто! Не заполучить излишне прямого и горячего брата во враги, но скрасить горечь правды его поражения сладким десертом в виде короны Небесной Империи. Нейтрализовать его властным характером недоуменную принцессу Леатору и оставить на Темном троне ее совершенно неподготовленную к правлению и, потому, не опасную сестру

в виде номинального соправителя.

И вуаля! Дерния процветает. Киран задобрен и, в то же время, благодарен брату. А крылатые сестрички своим присутствием подле небесной короны смиряют сильфов и даруют спокойствие и послушание подданных. Еще и дракон Кирана близ своей избранной. Казалось, заинтересованность брата в Лорелее была ему лишь на пользу. А пообещав наследнице защиту от сестры он добился и ответного интереса. Все шло прекрасно. Лишать брата возможности вернуть Зверя ему даже в голову не приходило! Напротив. Он всячески способствовал общению брата с леди, способной заинтересовать спящего дракона. Иного способа возвести брата на престол Империи все равно не было. Драконодержец с сильным Зверем единственный был способен заинтересовать наследницу.

Блестящий план, полный всеобщей выгоды и благоденствия!

И вот дернул же его Мрачный Бог заскучать от предсказуемого течения этого гениального плана и решить разнообразить его изысканными моментами игры со второй наследницей! Зачем? Ради чего? Не за ради же мимолетного удовольствия обыграть брата? Да каждый его день на троне ни что иное, как свидетельство того, что сила воина ничто, пред интеллектом. Попрать мужественность Кирана? Но едва регентство украсило его чело, он сам вынужден был изобретать десятки способов ограничить свободное передвижение женщин по коридорам дворца, дабы хоть как-то избегать их настойчивого внимания. Так что соревнования в этом плане у них давно канули в лету, не вызывая уже ничего, кроме недоумения и брезгливой усталости. Тогда почему?

— Переиграл сам себя, — мрачно буркнул Никай и устало откинулся на спинку кресла, глядя в даль, в распахнутое настежь окно — Решил красиво «закольцевать» историю. Да. Не иначе. Брат женат на Леаторе, а Лорелея, лишившись трона, выходит замуж за меня. И Киран прижат к ногтю, потому что только от моей благосклонности зависит возможность его Зверя видеться с избранной. Как-то так…

Регент вздохнул и поморщился.

Где-то глубоко в его душе что-то со скрежетом протестовало гладко озвученному объяснению. Что-то резало слух и царапало по нервам. Мешало легко проглотить столь красиво подобранное обоснование творимым им глупостям.

Но прислушиваться к себе, вопреки голосу все того же разума, Никай не стал.

— Хватит и того, что с этим стремлением к идеальному финалу я, возможно, наворотил уже дел… Киран, поняв, насколько ценна для меня Лорелея, может нет-нет, да и включить собственные мозги. Не дай Великое Пламя додумается до моих мотивов. А то и просто закусит удила и сделает наперекор, чтобы отомстить за потерянный трон. С него станется думать не о перспективах, а о поруганной чести. Победитель хренов… Да еще и девчонка, не приведи Огонь, опустится до объяснений с этим Бесноватым. А потом, понятно, психанет и натворит дел, в своем неповторимом стиле… Ох, дай мне Пламя терпения… И сил думать наперед головой, а не тем, чем думал последнее время.

И Никай нервно отбросил со лба опрометчиво отращенные пряди, заодно отмахиваясь и от своего больно дернувшегося и сжавшегося в тугой комок сердца.

Глава 37

Вот думайте обо мне, что хотите, но выступление Никая на меня должного впечатления не произвело.

Нет, я конечно задумалась было о том,

что вполне возможно, что регент прав и моими эмоциями сейчас управляют не мозги, опыт и холодный анализ, а обычная женская «пэмээска» и «обиженка». Которая не особо смотрит на факты как таковые, а больше основывается на таких неоспоримо важных критериях оценки, как «Никто меня не любит», «А как же я?» и «Ой, всё». Пункты несомненно важные и ни разу не высосанные из пальца, как лишний способ привлечь к себе внимание или просто покапризничать. Но в нашем конкретном случае, возможно, немного все-таки притянутые за красные драконьи ужи к чьей-то хитрой капризной попе.

Но почти сразу я недовольно отбросила сомнения в собственной адекватности.

Все-таки, Никай оценивал мои подозрения с точки зрения реакции инфантильной юной принцессы, испорченной громадными комплексами надолюбленной и недооцененной всеми, кем только можно в крепком кругу своей семьи. Но я-то ею не являлась! За моими плечами был опыт тридцатилетней женщины, озверение на базе профдеформации и вполне себе аналитический склад ума. А, посему, в кристальную честность ранимой драконьей души, столь воспеваемую в романтическом фэнтази, я не поверила ни разу. Что за бред, в конце-то концов? Такой он весь занятой и загруженный, что совершенно неожиданно именно для меня и минутки не осталось? Не смешите мои тапки, дорогие котики. Как говорила одна моя знакомая бухгалтер ( тоже опытная женщина за «много» килограмм и с грустным взглядом прозревшей с годами хищницы): «Желание — это тысяча возможностей, а нежелание — тысяча причин». Аминь.

Единственное, что пахло умными мыслями в монологе регента, так это его обоснованные сомнения в личности того смелого, но явно уже вымирающего существа, которое решилось-таки открыть мне глаза на откровенное пренебрежение короля и через записку воочию показало мне всю глубину его черной души. Осталось только определить этого честного и недальновидного человека и всячески его отблагодарить. Сперва, конечно, качественно отпинав его за причиненные мне минуты душевных мук. Ибо, как оно ни странно, даже понимая головой всю непроглядность подлой королевской сути, я грустно хлюпала носом и стирала дрожащими пальчиками непрошеные пудовые слезы. Глупая сущность книжной героини пробивалась наружу совершенно неконтролируемыми вспышками детских поступков, излишней эмоциональности и — вот, пожалуйста!-совершенно не к месту обострившейся обидчивости. Ну вот не все ли мне равно, что красивый брутальный мужик с очумительным красным драконом в анамнезе оказался просто очередным треплом с завышенным самомнением и потребительским отношением к женщинам? Ан, нет же! Сижу тут и плачу над бесцельно прожитыми неделями и разбитым девичьим сердцем. Будто и правда только что об острые льды реальности разбилась моя розовая хрупкая мечта на «долго и счастливо». Ну какой хэппи энд?! Я книжку лично правила! Нет там для моей героини ничего счастливого, даже в плане конца. Хоть и стараюсь я в меру своих цыплячьих сил хотя бы не помереть героически, согласно сюжету.

В общем, примерно с этими и другими похожими мыслями, я задумчиво вглядывалась в одну точку, понуро сидя на кровати в предоставленных мне апартаментах, когда тишину моего депрессивного состояния нарушил тихий стук в дверь.

Я ощутимо вздрогнула и недоуменно свела слегка опухшие от слез бровки нас мокрым бархатом своих синих глаз.

— Кто там? — немного хрипло уточнила я, порывисто вздыхая и быстро поправляя подол испорченного прогулкой платья.

— Леди Лея, могу я войти? — глухо раздался из-за двери понурый голос Рона.

В груди снова что-то сдохло. Судя по раздавшемуся в ушах звону, это разбилась последняя надежда на романтический поворот сюжета. Вот видите?! Вроде и не думала, а в глубине души что-то глупое и доверчивое надеялось-таки, что это где-то нашел бренные остатки своей мифической совести Киран Четвертый.

— Входи, — буркнула в ответ я, мысленно прикапывая почившую бозе надежду и даже кидая на ее могилку с корнем выдранный из сердца куст имени первой любви — Что хотел?

— Вы плакали, — вместо ответа сухо обронил солдат и взглянул на меня исподлобья — Из-за… него?