Одиночка. Охотник за головами
Шрифт:
– Но как вы поняли, что я землянка?
– Не знаю. Вы очень похожи на ирианку, но отличаетесь чем-то таким, неуловимым. А еще я рассмотрел на вас вот этот крестик. Вы православная?
– Да, я православная.
Ирина едва сдержала свое ликование. Еще перед отъездом сюда она подумала, что если старик, по чью душу они едут, был похищен с Земли хотя бы сотню лет назад, то он почти со стопроцентной гарантией должен быть по-настоящему верующим человеком. Не могло быть иначе. А значит, он просто обязан был пронести свою веру через всю жизнь.
И вот, она оказалась права. Старик не смог
Не сказать, что Ирина вышла из семьи верующих. Напротив, ее родители были ярыми атеистами. А вот она из-за войны сподобилась обратить взор к Богу. Возможно, причина в том парнишке, Евгении Родионове, рассказ о котором она услышала еще в первую свою командировку. Он отказался снять с себя крестик и принять ислам в обмен на жизнь. За эту стойкость и крепость веры многие почитают его за святого, хотя он и не канонизирован.
Но, как бы то ни было, именно рассказ о нем привел Ирину в небольшую церквушку на территории военного городка, где она и приняла крещение. Именно там батюшка и надел на нее этот самый крестик, с которым она никогда уже не расставалась. С ним она шла в бой, с ним тонула в болоте наркотического угара, с ним возродилась к новой жизни.
Чтобы не шокировать общественность, они уединились в тени деревьев. Старик, Виктор Семенович Рашников, оказался очень любопытным. Его интересовало все. А потому их разговор затянулся на целых три часа. Встреча с соотечественницей его настолько взволновала, что он даже позабыл о своих обязанностях воспитателя молодого господина.
Он больше слушал, чем говорил сам. Поэтому Ирине пришлось удариться в исторический экскурс. Рассказать, через что пришлось пройти православию в коммунистические годы. А именно этот вопрос в первую очередь интересовал бывшего крепостного Смоленской губернии. О том, чтобы получить весточку о своих родных, он и не думал.
Однако несмотря на то, что говорила в основном она, Роговцевой все же удалось выяснить интересующие ее вопросы. Так, например, она узнала, что десятидневку назад Рашников встретил первую за две сотни лет землянку. Но, к его глубокому сожалению, та оказалась латинянкой, а еще не пожелала общаться с рабом. Ее куда больше занимал его господин. Да и ему пришлось потрудиться, чтобы парню не снесло голову. После той первой ночи он буквально грезил ирианкой, в смысле землянкой. Н-да-а-а, знал бы этот аристократик, как о нем отозвалась Виола, наверняка все бредни о высоких чувствах тут же вылетели бы из его молодой головы.
По прошествии трех часов Рашников все же вспомнил о своем подопечном и поспешил на его поиски. Ирина же отправилась искать свое начальство, чтобы доложить о результатах. А еще она была необыкновенно довольна собой, так как ей удалось выполнить поручение, не прибегая к крайностям, от чего ее, признаться, буквально мутило. Выбравшись из ямы, она не хотела снова в нее скатиться. Будь иначе, и она воспользовалась бы своим телом еще на Океании.
– Ох, Ирина, ну и хитра-а-а.
– Благодаря вот этому крестику. Я оказалась права, он попал сюда двести лет назад. Вы не поверите, во время Отечественной войны тысяча восемьсот двенадцатого года.
– Ага. Значит, вы там с ним не только любезничали.
– Игорь Ильич, я попросила бы!
– Стоп, Ириша, я не знаю, о чем ты подумала, но я сказал это без задней мысли. И о чем говорили?
– В основном говорила я, провела краткий экскурс в историю.
– И?
– Да выяснила я, выяснила. Вот только чем это нам поможет, даже не знаю. Информация крайне скудная.
– Ты не томи давай.
– Его вывез некий работорговец Варган из дома Коганов. Сколько всего вывезли, Рашников не помнит. Говорит, что он видел не меньше сотни человек. Судя по всему, работорговец был средней руки, потому что выставил их на каком-то провинциальном невольничьем рынке, где обретались в основном мелкие дома. В доме Кендеров Рашников оказался в качестве подарка от главы более мелкого дома.
– Варган, Варган…
– Не стоит терять время и делать запрос, я уже это сделала, пока ожидала вас.
– Тогда выкладывай.
– Словом, был такой работорговец из мелкого дома. Но никаких упоминаний о том, что он привозил рабов с какой-то варварской планеты, нет. Я разузнала: в то время активно поставляли рабов с другой отсталой планеты, Вилины. Из этой планеты сделали самый настоящий Берег Слоновой Кости. Разумеется, никто не разбирался, откуда Варган возит рабов, с Вилины или из другого какого места. Как никто не собирался изучать язык рабов. Их обучали всему необходимому, используя метод кнута и пряника.
– Его потомки?
– Есть и потомки, продолжают дело предка и добились сравнительно неплохих результатов.
– Значит, с Земли все же вывозят рабов.
– В том-то и дело, что нет. Уже почти две сотни лет этот дом занимается тем, что разводит (если так можно выразиться) рабов и продает уже выращенных самостоятельно. Причем на рынок поступают рабы, уже прошедшие обучение. Сам же Варган погиб, и, судя по всему, вскоре после того, как доставил сюда Рашникова. Я так думаю, он успел сделать всего несколько рейсов. Если верить информации в Сети, его уничтожил ирианский эсминец, так как работорговец проигнорировал его требования сдаться. Место гибели неизвестно. Но можно попробовать найти обломки корабля и добраться если не до бортового искина, то хотя бы до одного из аварийных. Тогда у нас появится маршрут, которым пользовался Варган.
– Это все равно что искать иголку в стоге сена. Опять тупик.
– Не думаю. Нужно полазить в ирианской Сети. Очень может быть, что сведения отыщутся там. В связи с тем, что торговля людьми ирианцами всячески преследуется, о случаях уничтожения работорговцев должны трубить на весь свет. А там можно потянуть за веревочку. Не думаю, что координаты гибели этого судна будут держать в тайне.
– Ну, допустим, мы установим систему. Но ведь она не так уж и мала. Найти там обломки одного корабля будет не так уж и просто. Все равно – иголка в стоге сена.