Одиночка. Трилогия

Фелан Джеймс

– Похоже, мы съели уже все запасы, так что не заработает, – сказал я и улыбнулся испачканным шоколадным кремом ртом.

– Газовые плиты работают – хорошо бы приготовить на обед нормальной еды, – предложил Дейв.

– На обед? Мы что, не пойдем искать остальных? – удивленно спросила Анна.

– Каких остальных?

– Как каких? Выживших, спасшихся.

– Пойдем, но пока мы все равно не знаем, где они, так что давайте отсидимся в безопасности.

Я согласился с Дейвом. Анна промолчала.

– Под нормальной едой я имею в виду мясо, –

вернулся к разговору Дейв. – Надо его съесть, пока не протухло. Холодильники так и ломятся.

– Я вегетарианка, – сказала Анна.

– Ну, еще бы! Будь я англичанином, тоже грыз бы одну морковку: после всех ваших скандалов с коровьим бешенством и прочей ерундой мясо в рот не полезет, – сказал Дейв.

– Мне просто жалко животных, вот и всё. Я вообще не признаю насилия. Поэтому я и записалась в лагерь ООН.

Я собирался было вставить свою любимую шуточку про вегетарианцев: «Что? Разве вы не слышите, как морковка пищит, когда вы ее едите?», но момент был упущен. Вместо этого я посмотрел в окно: на город спускалась ночь.

А зачем я записался в этот лагерь? Потому что учителя отправили? Надеялся на приключения? Хотел новых впечатлений? Хотел избавиться от опостылевших домашних заданий? Потому что не имел своего мнения и всегда поступал так, как мне говорили? Потому что тоже сталкивался с насилием и хотел сделать мир чуточку лучше? Как бы там ни было, стоило приехать сюда хотя бы затем, чтобы встретить этих ребят, ставших моими друзьями. Встретить Анну.

– А давайте попробуем запустить генератор? Вдруг заработает телик? – предложил я.

– Если передающие станции разрушены, сигнала не будет, – сказал Дейв.

– А спутниковое вещание? Ну, должны же идти новости, пусть даже на иностранных каналах, на Би-би-си, например. А вдруг Интернет работает? – не сдавался я.

– На нижних этажах полно офисов. Там должны быть телевизоры, техника. Может, работает чрезвычайный канал, на котором транслируют инструкции для пострадавших…

– И заодно объясняют, что произошло, – поддержал я Дейва.

В блокноте под записью «Забаррикадировать входы» я добавил: «Найти телевизор, запустить генератор, попробовать Интернет». Остальным и дела не было до моего списка: я будто разговаривал сам с собой на бумаге.

– А еще мы можем смотреть фильмы на DVD, – сообразила Мини.

– Мини, ты гений! – сказал я и добавил в свой список «DVD».

– Сейчас, только смотаюсь в прокат, и устроим ночной кинозал с попкорном, – съязвила Анна.

Мини явно обиделась на ее слова, да и по выражению лица Анны стало понятно: она жалеет, что не сдержалась.

– Прости, Мини. Это хорошая идея – хоть отвлечемся.

– Хочешь не хочешь, но нам все равно придется пробыть здесь какое-то время, – сказал Дейв.

– И сколько мы здесь просидим? – спросила Мини.

– День. Или два. Вдруг помощь прибудет не сразу. Ты же видишь, с Манхэттена не так просто выбраться, а уж добраться сюда – и подавно. Спасателям понадобится время, понимаешь?

– Мы будем следить за городом, будем дежурить на смотровой

по очереди, – сказал я. – Будем смотреть, пока не заметим что-нибудь. Ночью тоже будем дежурить посменно – а вдруг в каком-нибудь здании загорится свет или включат фонари на улице? Как только мы узнаем, где прячутся другие выжившие, мы сразу пойдем к ним.

– А зачем нам вообще здесь сидеть? Я имею в виду, сегодня ночью – даже если спасателям нужно время, мы можем спрятаться в более безопасном месте, – сказала Анна.

– В более безопасном?

– Ну да, например, в банке или в полицейском участке. Если на нас нападут, мы сможем укрыться… в подвале, например.

– В полицейском участке можно будет найти оружие, – предположил Дейв. – А вдруг в полиции и на пожарных станциях полно копов и таких же выживших?

– А если нет? А если там пусто, как здесь? – ответил я вопросом на вопрос.

– А если здесь –

не пусто?

– спросила Анна.

– Если бы в здании кто-нибудь остался, он бы уже давно поднялся наверх.

Анну слова Дейва не убедили.

– Мы могли бы пойти в Штаб-квартиру ООН…

– А что будет, если там никого нет? Зато мы окажемся без защиты на улице и наверняка столкнемся с этими… – Я перевел дыхание. – Выходить на улицу рискованно. А вдруг мы заразимся? Вдруг у нас тоже начнется эта кошмарная жажда, как у мистера Лоусона? В этом здании три запасных выхода – мы можем убежать через любой, если будет нужно. А в банке или другом похожем месте мы окажемся в ловушке: туда легче зайти, чем оттуда выйти. Кроме того, отсюда удобно следить за ситуацией. Мы сами можем принимать решения. Мы увидим, кто к нам приближается – спасатели или… эти. По мне, здесь

этим…

инфицированным будет гораздо сложнее нас достать.

Остальные молчали.

– Надо их как-то назвать. Больные или инфицированные? – предложила Анна. – Или еще как-то. Чтобы отличать от нормальных людей, от выживших, от таких, как мы.

– Водохлебы?

– Ну ты даешь, Дейв! Представляешь: «Эй, Дейв, у тебя сзади водохлеб!» – съязвила Анна.

– Засранцы! Говняные засранцы! – выдала Мини.

– Ага! В самый раз: «Эй, Дейв, у тебя сзади засранец!»

Все засмеялись, а Дейв невольно оглянулся.

– А если охотники? – предложил я.

Дейв кивнул.

– Ну, вот смотрите. Они гнались за нами, они охотились на тех троих на улице…

Анна перебила меня:

– А почему? Мы ведь даже не думали, почему с ними такое происходит. Они явно чем-то больны. Может, нам нужно поговорить с ними? Спуститься вниз, подойти к одному из них, заговорить…

– Может, и нужно, – сказал я.

– Нужно – не нужно… – передразнил Дейв. – Вот если бы у меня было по дробовику в каждой руке, тогда, может, я бы и подошел к одному побеседовать. А сейчас я и не подумаю выходить на улицу. С меня хватит того, что я видел. Что мы все видели.