Одиночка
Шрифт:
Солнце спустилось к крышам домов, светило в глаза. Ветер бросил мне в лицо песчинки и запах конского навоза. Я замер у порога трактира, ослеплённый ярким светом. Зажмурился, поднёс руку к бровям. Повертел головой в поисках свободного извозчика.
Нашёл его без труда. На небольшой мощенной камнем площади неподалёку от трактира дожидались клиентов две коляски. Их возницы переговаривались (краем глаза поглядывали на меня), лошади стояли смирно, понуро опустив головы.
Я собрался свистнуть – перенял такую
Но неожиданный удар в грудь заставил меня выдохнуть.
Отпрыгнул к стене ещё до того, как сообразил, что произошло. Окинул взглядом улицу, выискивая опасность. И лишь потом увидел, что из моей груди торчит оперение двух арбалетных болтов – в центре, под подбородком, и слева, там, где сердце.
Подумал: «Почему два? Ведь удар был один».
Дернулся в сторону - среагировал на следующий выстрел. Почувствовал, как чиркнул по щеке болт. Услышал, как тот ударился о стену.
Посмотрел на крышу дома напротив. На фоне слепящего солнечного диска разглядел стрелков. Один из них снова целился.
Рванул к дому…
Но ноги вдруг заплелись, и я упал.
Выставил перед собой руки. Но те были словно чужие: силы исчезли – не смог смягчить падение. Ударился лицом о землю, загнал болты ещё глубже в грудь.
И лишь теперь почувствовал боль.
«Вот как болит сердце».
Попытался встать. Руки и ноги отказались подчиниться.
Услышал шаги. Меня кто-то ухватил за плечо, перевернул на спину. Увидел окруженное огненным ореолом волос бледное лицо.
Узнал её: рыжая девица, с которой я дрался утром.
Она закричала:
– Ну же, тупица! Обращайся!
Влепила мне пощёчину.
Её посыпанное веснушками лицо приблизилось.
Успел подумать: «Что она хочет сделать?»
А потом я взлетел над землёй.
Картинка перед глазами пришла в движение. Не меняло расположение только лицо рыжей девицы.
Ощутил, как по телу пробежала волна тепла – я обращался.
Кто-то тряс меня за плечо.
Я открыл глаза.
Почувствовал запах крови.
Тут же вскочил на лапы, вспомнив, что произошло. Оскалил клыки. Огляделся.
Увидел Мирашу.
– Убери когти, зверюга! – сказала женщина. – Разодрал матрас! Нечего маячить тут в облике охотника! Обращайся в человека.
Мираша рассказала, что девчонка принесла меня в комнату. Очень вовремя – обращение уже началось. Ударом ноги рыжая распахнула дверь, бросила моё бесчувственное тело на кровать.
Не сказав ни слова, куда-то умчалась.
До её возвращения я дважды сменил облик. Избавился от ран. А потом ещё и надел штаны.
Рыжая вернулась.
Замерла посреди комнаты.
В прошлый раз мне не показалось: девчонка вряд ли старше меня - скорее на год-два младше. На мой взгляд,
Рыжая посмотрела на Мирашу, потом на меня. Оценивающе пробежалась взглядом по моему телу. Бросила на кровать рядом со мной три человеческих уха.
Я отметил, что все три – правые.
Сказала:
– Стрелков я нашла. Но скоро могут явиться другие. Эти были из клана Луар. Они утверждали, что у вас с их кланом кровная вражда. Это правда?
– Да.
– Капец. Тогда поднимайте жопы и валите из этой харчевни! Пока за вами не прислали кого-то ещё. И скажи спасибо, мальчик, что я успела принести тебя сюда, до того, как ты обратился! Оборотней в Селене не любят.
– Спасибо, - сказал я.
Рассмотрел её глаза. Чуть зауженные, словно их хозяйка замышляла хитрости, голубые. Но не бледные, как у Белины – яркие, цветом похожие на безоблачное небо.
– Будешь должен… Линур.
И девчонка ушла.
Я взглянул на свой окровавленный халат, что лежал на кровати, на рваный матрас, на два арбалетных болта.
Посмотрел на Мирашу.
– Она права, Линур, - сказала женщина. – Нужно уходить. Соберу вещи.
Мираша сидела рядом со мной в коляске. В обнимку с походным мешком, куда сгрузила наши вещи. Провожала до кварталов клана Марен.
Она пока не придумала в каком районе города будет искать нам жильё. Попыталась решить этот вопрос с моей помощью. Но я признался, что не вижу разницы, в каком трактире есть и спать. Доверил выбор ей.
А ещё по дороге мы обсуждали нападение на меня бойцов клана Луар. Мираша сказала, что арбалет в бандитской среде считают «подлым» оружием, использовали его редко. А то, что для меня сделали исключение, показало: тёмные теперь опасались вступать со мной в схватку лицом к лицу.
Рассуждали и о том, что мне повезло: стрелки всадили болты в грудь, а не в висок. Попали бы в голову, я не успел бы обратиться. Да и если бы рыжая не отнесла меня в комнату – обращение на глазах у стрелков и прохожих добавило бы неприятностей.
И ещё говорили о девчонке - о рыжей.
Кто она? Как очутилась рядом с таверной?
Эти отрезанные уши…
– Большая часть твоих вопросов отпадёт, - сказала Мираша, - если ты вспомнишь, как эта рыжая выглядела.
– Не понимаю, на что ты намекаешь, - сказал я.
– Обычная девчонка. Совсем ещё зелёная. Почти ребёнок. Рыжеволосая.
Я невольно отвлёкся. Наша коляска проезжала мимо Имперской Академии Магии. Той самой, в которой я надеялся учиться. Когда-нибудь.
Я заглядывал за ограду. Но мало что сумел разглядеть.