Одиночный рубеж 2: Дети Смерти
Шрифт:
Гоблины запаниковали. Волчонок не стал церемониться со следующим: у зеленокожего карлика, размахивающего серпом, провалилась глотка. Вовнутрь, оставляя на месте шеи сочащуюся багрянцем дыру.
Наконец гоблины сообразили, что нужно убираться, и торопливо рассеялись за валунами. Я наблюдал с интересом, видя, как волчонок, предвкушая бойню, бодро рысит в тени одного из беглецов.
За валунами, где притаились остальные, началась паника. Предсмертные крики, обречённый речитатив и вопли изумления смешались в вакханалию звука. Продолжалось действо
С гоблинами в этой галерее покончено. Всё же хорошо прокачал волка, теперь, с новым навыком, он будет атаковать не в лобовую, а из самой гущи. Эффективно, исподтишка.
В унисон с моими мыслями вырвалось:
— Отличный, Кусь, из тебя диверсант вышел.
Сбоку послышался еле уловимый шорох. Я повернул голову: нимфа.
— Да, твой волк з-аз-за-а-а-мечательно себя проявил, — в прекрасных глазах Цинии читалась неприкрытое восхищение питомцем. И в то же время, несмотря на полный бар жизни, соратницу немного трясло. Руки мелко дрожали, хоть нимфа и пыталась всеми силами это скрыть. Бесследно для неё события последнего часа не прошли.
Надо было сразу её в инвентарь сложить. Там и Селеста, и наши. Я увлёкся местью вместо того, чтобы помочь той, которая пострадала.
– Циния, в Хранилище залезай.
Соратницу перестало трясти, она шумно вдохнула.
– А… А ты как?
– Нормально. Нашим скажи, что нежить на закате придёт, пусть готовятся.
– Там от меня толку не будет, – продолжала упираться нимфа.
– Здесь тоже. А Двухсотого надо проинформировать. Ну, кто лучше всех справится?
Совсем на мгновение лик Цинии просветлел, а затем она вновь ударилась в недоверие.
– Но ты здесь один. А их много. Нас так быстро схватили, что я не уверена…
– Прекращай, – я начал уже понемногу выходить из себя. – Ты сейчас полезешь в Хранилище. Будешь упираться, Вор мне поможет. Слушай внимательно. – Нимфа встрепенулась. – Доложишь всё лешему. Скажешь ему, что здесь я справлюсь и сам. Будет нужна помощь – как знак отправлю через Хранилище питомца. Кстати, предупреди кого-нибудь из фей, чтобы рядышком караулили, не прохлопайте. – Соратница усиленно закивала. – В крайнем случае, через шесть-семь часов перерожусь. Всё поняла?
– Да, – немногословно ответила нимфа.
– Тогда лезь, – я махнул в сторону грибной сумки.
– Интересно, чего от нас гоблины хотели? – зачем-то пробормотал я не совсем уместный вопрос.
– Ограбить да сожрать, – отозвалась Циния, подходя к инвентарной бездне. – Насчёт себя не знаю, а вот тебя бы точно зажарили. – Изящно воспарив вверх, нимфа коснулась шляпки Хранилища хрупкими стопами и начала медленно, эффектно погружаться. На прощание даже воздушный поцелуй успела послать. – Я буду тебя ждать.
Как только макушка девы исчезла в недрах гриба, открыл инвентарь и выбросил нимфу к Древу. Теперь можно безбоязненно исследовать остальное.
Пара лосей по разным камерам уныло жевала сено, брошенное им под ноги. Шестеро кабанчиков в клетках по трое лениво дрыхли. Были среди узников и два гоблина с подозрительно умными выражениями лиц. Они не кричали и не вопили, но внимательно наблюдали за моим передвижением. Нарочно не стал обращать на них внимания.
Меня привлекло кое-что другое, заставив на мгновение забыть обо всём остальном. Не знаю, на что было похоже ЭТО…
Серо-розовое существо заполнило собой каменный мешок. Только под потолком оставалась немного незаполненного пространства. Так как клетки были здесь почти одинакового размера, около семи квадратов, вообразил масштаб биомассы.
«Лорэй, Гриб-Созерцатель, уровень 108
Здоровье 42917/6850»
Не понимая, как так получилось, проморгался и перепроверил цифры.
– Здравствуй, друид, – мягко, тянуче поприветствовал Созерцатель.
– И тебе хорошего дня, – немного опешив, ответил я. Взгляд шарил по необъятному телу. На пузе, вываливающимся через решётку отчётливо виднелся свежий, ровный срез. Рядом валялись здоровый кухонный нож и разделочная доска с корзинами, наполненными искромсанной мякотью.
– Они от тебя отрезают куски? – увиденное повергло меня в замешательство, наряду с чувством жалости, которое я начал испытывать к Созерцателю.
– Да, они меня едят, – невозмутимо сказал узник. – Говорят, если в углях зажарить, вкусно получается. – Во мне всё сжалось. Примерил на себя подобное существование: когда от тебя отрезают плоть и жрут, жрут, да ещё и не стесняясь нахваливают угощение.
Меланхоличный гриб, выдержав паузу, добавил:
– Мне даже иногда в радость быть пищей этим убогим и глупым созданиям.
– И давно ты здесь? – поинтересовался я, переключая рычаг с подъёмным механизмом. Решётка заскрипела как по пенопласту, скользя по животу гриба.
– Три года уже, – отозвалась биомасса. – Ты не думай, мне даже не больно, когда они меня режут, – будто оправдывая гоблинов, спокойно вещал Лорэй. – Здесь не столько отвратительно, сколько скучно. Уже очень давно не выходил из клетки, хотя мне лучше менять места обитания каждые шесть лун.
– Сочувствую. – Видя, что масса не торопится протискиваться в проём, спросил: – Ты не можешь выйти?
– Нет, я слишком сильно разросся.
– Как бы тебя подцепить да вытащить? — я расхаживал взад-вперёд, перебирая в голове варианты рычагов, которые могла бы сформировать тентакля.
– Ты меня не сможешь вытащить, – заметил Созерцатель. – Хм, – многозначительно всколыхнулась биомасса и начала кряхтеть. Видимо, Лорей всеми силами налегал на выход, но дальше десяти сантиметров за границу проёма он протиснуться не смог. – Друид, а тебе не составит труда отрезать мне голову? Её будет вполне достаточно, чтобы я сохранил жизнь.