ОДИНОКИЙ БУНТАРЬ: Брайан Джонс и юность «Rolling Stones»

Лазарев Анатолий

Брайан ходил на разведку в местные пабы и клубы, играя с тамошними группами и выбирая себе потенциальных музыкальных партнеров. Теперь он точно знал, чего хочет. Местом одного из его регулярных набегов был Гилдфорд, где он сидел в баре отеля “Wooden Bridge” и играл с сомнительными группами “Rhode Island Red” и “Roosters” (гитаристом последней был тогда бледный и тихий стриженый юноша по имени Эрик Клэптон). Тогда-то Брайан и нашел того, кто был ему нужен. Этим человеком был выпускник кафедры английского языка Оксфорда по имени Пол Понд, который возглавлял блюзовую группу “Thunder Odin’s Big Secret”. Пол Понд позднее сменил свое имя на Пол Джонс и стал лидер-певцом у Манфреда Мэнна. Они

вместе отлично спелись и сыгрались. Порой они говорили на квартире у Брайана о своих взаимных планах и надеждах далеко за полночь.

Это было начало 1962-го. Традиционный джаз по-прежнему доминировал на музыкальной сцене, но нашествие британского блюза было еще впереди. В воздухе витало настроение того, что времена изменятся, но это не всем было по нраву. Крис Барбер возглавлял один из самых успешных диксилендовых джаз-бэндов в Британии, и после того, как он услышал в Чикаго Мадди Уотерса, то ввел блюзовый сегмент в свой репертуар, пригласив Алексиса Корнера и Сирила Дэвиса играть «электрический» ритм-энд-блюз со своим вокалистом Оттили Паттерсоном. Эти выступления снискали популярность, особенно в клубе “Marquee” на Оксфорд-стрит, который Крис Барбер открыл вместе с Харольдом Педлентоном, и который был штаб-квартирой Национальной джазовой федерации.

Но в начале все было не так просто. Когда Алексис и Сирил отделились от Криса Барбера, чтобы создать “Blues Incorporated”, первую белую блюзовую группу — им пришлось прослушать великое множество юных музыкантов. Первый состав “Blues Inc.” состоял из самого Алексиса (он играл на гитаре с электрическим звукоснимателем сидя, одетый в девственно-белую рубашку с галстуком), Сирила Дэвиса — 2-х метрового вышибалы из Южного Харроу, который прекрасно играл на «харпе» — маленькой блюзовой губной гармонике, а также Дика Хекстолла-Смита на саксофоне, Джека Брюса на контрабасе и меланхоличного парня по имени Чарли Уоттс — на ударных.

Алексис Корнер увлекся блюзом еще в детстве. Его семья жила сначала в Париже, где он стал брать уроки игры на фортепиано в 5-летнем возрасте, но эти занятия ему не нравились, так как учителя его, кажется, все время старались польстить в его успехах отцу Алексиса: «Если ваш сын будет прилежно заниматься, то может достигнуть успехов. Больших успехов!» Летом 1940-го Корнеры переехали в Лондон, когда Алексису исполнилось 12 лет. Он сдружился с местными мальчишками, главным развлечением которых было бегать на уличный рынок в Шефердс-Буш и воровать там пластинки на 78 оборотов. На одной из пластинок, которую украл Алексис, был записан блюз Джимми Янси. С тех пор он мечтал играть только блюз и буги-вуги.

Отец, как и положено, возражал. В первую мировую войну он был кавалерийским офицером в австрийской армии. В 1917-м он возглавил делегацию на линии фронта, повел за собой своих солдат и сдался русским войскам. Он просто решил, что Октябрьская революция в России — это хорошо, а Германская империя — это плохо; он терпеть не мог ни императора Франца-Иосифа, ни кайзера — и перешел на политически более жизнеспособную, как ему тогда казалось, сторону. Во время войны он каким-то образом смог переправить свою первую жену с детьми в Россию, став там инженером-геологом. Алексис любил вспоминать позднее, как его отец рассказывал ему занимательные истории о своих геологических экспедициях на Кавказ, связанные с поиском нефтяных месторождений, но так и не понял, откуда его отец нашел время и силы стать экспертом в этой области.

Старший Корнер появился в Лондоне в 1922-м, у него по-прежнему было австрийское подданство, но он был прикреплен к загадочной советской «земледельческой миссии» (если верить биографам). Он женился на матери Алексиса в 1927-м, и Алексис

родился в Париже год спустя, потому что для будущего дипломата, коим отец видел своего сына, он считал идеальным местом рождения и развития именно Континент. Отец Алексиса мечтал, что его сын обязательно станет блестящим дипломатом и вдобавок прекрасным пианистом — таким, что все вокруг будут говорить ему: «О Боже, вы должны были стать профессиональным пианистом!» А потом Алексис услышал Янси и заболел блюзом навсегда.

Отец, бывало, приходил домой, чтобы проконтролировать, как прилежно Алексис выполняет уроки, и слышал, как его сын вовсю наяривает ритмы Альберта Эванса.

Тогда он с грохотом захлопывал перед Алексисом крышку инструмента. Вскоре Алексиса отправили учиться в закрытый пансион. И там он продолжал играть блюз. Когда его забрали на военную службу в Германию в 1947 году,

Алексис начал выступать с местными танцевальными оркестрами, ему за это еще и приплачивали. После демобилизации он вернулся в Лондон и примкнул к джаз-бэнду тромбониста Криса Барбера, став там, как он сам называл себя, полупрофессиональным музыкантом. Бэнд Барбера играл джаз, но Алексис выступал в его рамках внутри блюзового квинтета, который играл по получасу в перерыве между джазовыми номерами.

Алексис недолго продолжил играть с Барбером, а потом сменил несколько самых невероятных мест работы в маленьких пластиночных компаниях, пока не присоединился к Кену Кольеру — лидеру оркестра традиционного джаза. Кен тогда только что вернулся из рабочей поездки по Новому Орлеану и попросил Корнера сформировать скиффл-группу, которая работала бы внутри основного оркестра. Это была более блюзово-фолковая группа, чем что-либо еще, но промоутеры настаивали, чтобы они называли себя скиффл-группой, так как ее создание пришлось на бум «домашних» групп в Англии. В конце концов он эту группу покинул, неудовлетворенный ее музыкой, и в 1953-м сдружился с Сирилом Дэвисом, с которым начал играть дуэтом в клубах Лондона, привлекая к своим концертам таких талантливых молодых исполнителей, как Джон Болдри и Дэйви Грэм.

Алексис все время носился с идеей создать собственный клуб — так, как это сделал Кен Кольер. Волна ритм-энд-блюза обретала силу невероятно быстро, и стало просто очевидно, что данный шаг необходим для того, чтобы оградить эту музыку и музыкантов от пренебрежения и предрассудков, которые сопутствовали всем без исключения последователям чикагского блюза в Британии. Поп-промоутеры не приближались к исполнителям ритм-энд-блюза и на пушечный выстрел. Казалось, все вокруг словно сговорились, чтобы пресечь на корню это движение. Устав, наконец, от постоянных сражений с коллегами, Алексис объявил об открытии нового блюзового клуба, который расположился в западном лондонском пригороде Илинг. Сам клуб был крошечной комнаткой под чайной-булочной “ABC” через дорогу от железнодорожной станции Илинг-Бродвей. Первый сейшн состоялся на День св. Патрика — 17 марта 1962 г., и в качестве рекламы в газете “New Musical Express” было помещено крохотное объявленьице:

BLUES INCORPORATED АЛЕКСИСА КОРНЕРА

Самое волнующее событие года!

Клуб «G»

Станция Илинг-Бродвей

Поверните направо, перейдите зебру и спуститесь вниз

в подвал между чайной «ABC» и ювелирным магазином

Суббота, 19.30

Клуб немедленно начал притягивать аудиторию, словно гигантский магнит. В ее числе были и трое участников любительской группы из Дартфорда “Little Boy Blue & Blues Boys” Мик Джаггер, Кит Ричард и Дик Тейлор. Как только они увидели объявление Алексиса, то быстренько записали себя на магнитофон и послали ему свою пленку по почте.