Одинокий орк: Странствия орка; Возвращение магри. Дилогия
Шрифт:
Только что-то долго не видно дракона! Куда он запропастился? Или король Кейтор сумел его уболтать и зверь сейчас тащит его в столицу?
Только он так подумал, как в лицо ему пахнул ветер.
Змееныш даже вздрогнул. Он узнал знак: точно такой же порыв всегда сопровождал возвращение дракона, когда юный маг отпускал его поохотиться. Места охоты дракона всегда находились довольно далеко от башни на берегу, но Змееныш знал, что драконы могут мгновенно перемещаться в пространстве, покрывая огромные расстояния. Людям и эльфам для телепортации требовалось создавать специальные порталы, которые подчинялись сложным законам. Как правило, поблизости всегда находился маг-телепортист,
«Вернулся! — Адепт Ящера в волнении потер руки. — Вернулся с добычей!»
Он был уверен в послушании огромного зверя — слишком мощные чары сковали это существо, и только он, Змееныш, знал ключ к этим чарам. Лелея надежду освободиться, дракон будет повиноваться ему, пока в нем живет нужда. А потом… Потом он найдет способ избавиться от твари.
— Что ж, — сам себе сказал Змееныш, — не настала ли пора познакомиться с родственником поближе?
Сказать, что Каспар испугался полета, было бы преувеличением, хотя он практически никогда не летал. В Эвларе, где жила большая часть магри, им запрещалось вспоминать обычаи предков, да и много ли запомнят испуганные, чудом уцелевшие дети, кроме того, как на их глазах казнили отцов и матерей? Нет, кое-что было в крови магри — они рождались с этими знаниями, как утка рождается с умением плавать, младенец — с умением сосать, а олененок — с умением бегать. Кое-что было потом почерпнуто ими из книг, в которых описывали обычаи народа Всадников-на-Драконах, кое до чего взрослые магри дошли сами, проводя исследования, пока очередным законом всем магри запретили изучать магию. Многое забылось, но многое и сохранилось. И Каспар, никогда в жизни не поднимавшийся в небо, — крылья женщины-магри гораздо чаще раскрывали в переносном, а не в прямом смысле, — сразу почувствовал себя на высоте как дома. Он даже начал находить своеобразное удовольствие в том, что висел в когтях огромной драконицы. Самка несла его быстро, легко и аккуратно. Она даже не порвала когтями одежду, ухватив мужчину под мышками.
Лишь однажды Каспар почувствовал страх — когда внезапно они провалились в черный зев портала. Не будучи магом в обычном понимании этого слова, хотя его лекарские способности предполагали наличие колдовских сил, он ничего не понял и ощутил леденящий ужас, когда мир вокруг исчез и осталось только ничто. Здесь не было верха и низа, правой и левой сторон, времени и пространства. Здесь исчезло ощущение собственного тела. Осталось лишь голое «я» наедине с пустотой.
«Наверное, именно это ощущает душа, шагая за черту в миг смерти, — мелькнуло в голове. — Миг — и больше ничего нет!.. И…»
Ощущение собственного тела и окружающего мира вернулось так внезапно, что Каспар зажмурился и не успел рассмотреть ни поросшие вереском неуютные холмы, ни берег моря. Примерно пару минут спустя дракониха резко заложила вираж, и это заставило Каспара открыть глаза. Громада башни встала перед ним, словно из ниоткуда. Часть стены на высоте примерно в четыре человеческих роста была разрушена. Там зиял провал. Дракониха несколько раз взмахнула крыльями и ловким движением забросила свою ношу внутрь.
Шлепнувшись на каменный пол, Каспар кубарем перекатился, спасая бока от ударов, и вскочил на ноги как раз в тот момент, когда его похитительница приземлилась на самый край пролома, покачиваясь там, как огромная птица на насесте. Ее туловище и крылья почти полностью скрыли пролом.
Отступив
За спиной послышался трубный глас его похитительницы, и магри быстро обернулся. Неловко опираясь на пол запястьями, драконица подковыляла к нему, вытягивая шею.
На земле воздушный дракон — зрелище довольно жалкое. Эти существа обитают в горах, где можно цепляться за скалы, используя их именно как насесты. В полете драконы едят, пьют, спариваются, выясняют отношения, обмениваются информацией, развлекаются и просто проводят время. Серебряные драконы, в которых превращались женщины-магри, тоже принадлежали к драконам воздушной стихии. Разве что их окраска, размеры и пропорции некоторых частей тела отличали их от тех же инеистых драконов, например.
Каспар протянул руку и позволил похитительнице обнюхать и лизнуть пальцы.
— Ты здесь живешь? — догадался он. — Не беспокойся, я не причиню тебе зла… Ты ведь уже догадалась, что мы принадлежим к одному народу?
Драконица вскинула голову и тихонько затрубила.
— Понимаю, тебе было одиноко и страшно, — кивнул магри. — Особенно если учесть, в каком ты виде! Что же случилось с твоим супругом, что ты осталась одна, да еще в облике дракона?
Драконица замотала головой, несколько раз дернула хвостом и взревела.
— Он погиб сразу после вашей свадьбы? — перевел Каспар ее рев и рычание. — И ты поэтому не смогла превратиться в человека? Как это случилось?.. Впрочем, кажется, знаю как, — вздохнул он. — Прости! Это я во всем виноват! Принц Гертикс Эвларский разгневался на магри из-за меня и моей дочери… Прости.
Драконица яростно затрясла головой, закатывая глаза и издавая звуки, которые можно было истолковать как угодно: рычание, стон, ворчание, утробные вздохи.
— Я тоже долгое время был одинок, — вспомнил Каспар. — Но потом…
Он покачал головой. Так уж вышло, что несчастье — похищение дочери и необходимость заплатить за ее освобождение своей свободой — обернулось для него настоящим подарком судьбы. Он совершенно не тяготился нынешним положением, не жалел о той жизни, которую вел в Эвларе и к которой не было возврата. Зная, что дочь живет в Ирматуле, замужем, он мог радоваться жизни в окружении друзей. И даже сейчас, находясь неизвестно где, он не ощущал страха и одиночества.
Драконица внезапно встрепенулась, напрягаясь всем телом. От нее пошла волна силы и угрозы, смешанная со страхом. Магри почувствовал приближение еще одного живого существа. Человека. И успел развернуться навстречу прежде, чем стройная фигура, закутанная в темную хламиду немаркого цвета — скорее повседневная рабочая одежда, чем парадная мантия, — появилась в дверном проеме. Драконица негромко затрубила, переступая с лапы на лапу, и Каспар неосознанно попятился под защиту огромного зверя.
— Ну, здравствуй, король Кейтор! — спокойно произнес человек.
— Мы не можем этого так оставить! — горячился Тан. — Каспара надо спасать!
— Да-да, он улетел с моим драконом! — вторил ему король.
При этом оба смотрели на Брехта.
— А я-то тут при чем? — пожимал тот плечами. — Ваш дракон, вы и спасайте!
— Да ты что? Что? — Одноглазый эльф подскочил к орку, привстав на цыпочки и выпятив грудь, чтобы казаться хоть немного больше. — Тебе, значит, все равно? Раз Каспар — презренный магри, туда ему и дорога?