Одинокий орк: Странствия орка; Возвращение магри. Дилогия
Шрифт:
— Не скажи! — Тан поправил болтавшийся за плечом лук и подбросил на ладони увесистый мешочек. — Деньги-то есть!
— Откуда? — Волшебница разглядела на мешочке вышитый герб. — Ты… кого-то обокрал? Неужели самого короля?
— Обижаешь! — фыркнул одноглазый эльф. — Я — стрелок и фьордер, а не карманник! Это честно выигранная нами с Брехтом доля! Жалованье за полгода плюс выкуп за королевские побрякушки! Итого — триста золотых паннорских подков! Только сегодня утром получил в королевской бухгалтерии и еще не успел вам сказать! На такие деньги мы легко сумеем добраться до какого-нибудь портового города
— Ты все-таки собираешься туда плыть? — изумилась девушка.
— Каспар — мой друг! — жестко произнес Тан. — Я не брошу его в беде!.. А ты, Брехт?
— Я обещал Сорке вернуть отца, — пожал тот плечами. — Значит, придется ехать. А куда? Я, кроме Геронты, других приморских городов не знаю!
— Вот туда и отправимся! — кивнул одноглазый, пришпоривая коня.
В последнее время пленник стал вести себя спокойнее, но именно это Змеенышу и не нравилось. Не привыкший доверять кому бы то ни было, молодой маг подозревал, что врач задумал какую-то хитрость.
Он тихо хлопнул в ладоши, и два элле, приседая от волнения и прядая ушами не хуже маленьких лошадок, подкатили к нему небольшой столик, на котором на подставке был водружен магический Зрачок. Своего нового повелителя они боялись до умопомрачения, но ослушаться не смели, особенно после того, как он превратил самых несговорчивых элле в детали интерьера. Например, этот столик из дорогого «мраморного» дерева был прежде одним из старейшин клана Терновый Куст. А кувшин, из которого маг налил себе вина, — старшим сыном старейшины, который попытался отомстить за отца. Эти же двое молодых элле, как и еще несколько их соплеменников, были взяты в заложники, чтобы остальные не вздумали бунтовать.
Взмахом руки отослав прислугу, Змееныш коснулся Зрачка кончиками пальцев, настраивая свое сознание. В прозрачном шаре появилось мутное облачко. Постепенно оно стало темнеть, расцветилось разными красками, а потом сложилось в цельную картину.
Они опять были вместе — его пленник и дракон.
— Вот так, отлично! — Каспар осторожно раскрыл и сложил крыло, следя за тем, чтобы перепонка легла ровными складками. — Все заживает отменно! Еще чуть-чуть — и ты будешь совершенно здорова!
Драконица переступила с лапы на лапу, неловко опираясь об пол здоровым крылом. У драконов вообще довольно легко и быстро заживают любые раны. Иногда достаточно всего нескольких часов, чтобы огромный зверь полностью исцелился. Но ее беда была в том, что она не сразу решила допустить до себя врача, и момент был упущен. Нет, нагноения удалось избежать: огонь опалил края раны и в какой-то мере обеззаразил ее. Но выздоровление было отложено на время, в течение которого Каспар не мог взяться за лечение.
С такими ожогами врачу-магри не доводилось сталкиваться, да и мало найдется в мире врачей, которые могут похвастаться тем, что лечили драконов. Поэтому он взялся за дело на свой страх и риск и немного обрезал края раны, сняв слой обугленной омертвевшей кожи. Дырка после этого увеличилась почти в полтора раза, и нужно было время, чтобы на ее место наросла новая перепонка.
Вообще-то драконы довольно часто рвут перепонки на крыльях. Небольшие царапины заживают сами, а более серьезные раны затягиваются
Каспар провел рукой по более горячей, чем остальное крыло, пленочке. Там были видны кровеносные сосуды, по которым, пульсируя, бежала кровь.
— Ты скоро поднимешься в воздух, моя милая, — сказал он. — Осталось еще немного подождать!
— Ум-ф-ф-ф, — шумно вздохнула драконица.
— Знаю, тебе хочется подняться в небо, — продолжал врач, поглаживая ее крыло. — Тебе хочется расправить крылья, ощутить ветер, бьющий в лицо, вздохнуть полной грудью…
— Ур-р-р-х-х… — ответила драконица, мотая головой.
— Ну, и поесть тоже не помешает, — усмехнулся Каспар.
Драконица подняла крыло и несколько раз свернула и развернула его. Перепонка то сходилась, то расправлялась с тихим шелестом.
— Тебе надо как можно скорее восстановить силы, — продолжал мужчина. — Ты должна подняться в воздух, чтобы не чувствовать себя здесь пленницей… как я…
Он осекся, боясь, что неосторожным словом выдаст себя. Но Каспар ощущал себя именно узником. Ему было тесно в старом замке, тревожно и тоскливо. Неопределенность судьбы угнетала его пуще цепей. Если бы он знал, что ждет впереди, было бы намного легче. Но этот молодой маг просто держал его при себе, пресекая все попытки уйти. Что он задумал?
Правда, был способ покинуть остров, и здесь уже никакой маг не мог помешать беглецу. Это был тот самый способ, каким Каспара доставили сюда — в когтях дракона. Известно, что драконы могут сами создавать порталы, мгновенно перемещаясь с места на место. Остановить дракона, ныряющего в подпространство, может только другой дракон, да и то лишь в том случае, если волею обстоятельств выныривает из подпространства в том же самом месте в тот же самый миг. Однако ирония судьбы заключалась в том, что создавать порталы драконы могут лишь в полете, и для этого им надо очень много энергии. Проще говоря, драконица сейчас была такой же пленницей Змееныша, ибо подняться в воздух она сможет еще не скоро, и в первое время ей придется восстанавливать силы, отъедаться и разрабатывать ослабшие за месяц вынужденного безделья мышцы. То есть побег откладывался на неопределенный срок. И это только добавляло врачу тревоги.
— Ах вот как? — Склонившись над Зрачком, Змееныш растянул губы в улыбке. — Значит, мы собираемся отсюда улизнуть? Хорошо…
Геронта встретила путешественников проливным дождем. И немудрено: на побережье редко случаются холодные и снежные зимы. Близость моря, влажно и тяжело дышащего совсем рядом, отгоняла холод. Тут даже море не замерзало, разве что в самые холодные зимы, и то ненадолго. Правда, и настоящего тепла летом тут дождаться трудно. А уж жары и пекла практически совсем не бывает.