Одинокий тролль. Дорога ярости. Путь Эскалибура

Вебер Дэвид

Командиру людей незачем знать, что если кто-то из Совета Федерации начнет задавать неудобные вопросы о некоем победоносном отряде, то отряд этот тотчас же перестанет существовать.

Исчезнет, не оставив следа, который мог указать на то, что корабль гильдии демонического шута опускался на планету, посещение которой было запрещено решением Совета Федерации.

ГЛАВА 9

— Ты уверен, любовь моя? — с тревогой спросила мужа леди Матильда Винкастер, приподнимаясь на кушетке.

За все эти годы демонический шут так и не смог понять, почему англичане предпочитают жить под открытым небом, а не остаются на борту корабля. Им нравилось жить в походных шатрах и палатках, и в конце концов двоеротый смирился с этим противоестественным на его взгляд желанием. Что взять

с примитивных существ, которые не в состоянии оценить всех прелестей цивилизации? Он понял бы и даже, наверно, разделил желание людей прогуляться по незнакомому миру после долгого полета. Но жить в шатре, отказавшись от множества мелких удобств, которые делали хоть сколько-нибудь сносным пребывание высокоразвитых существ на звездолете, — это уж слишком. Странное желание жить вне корабля, несомненно, навело двоеротого на подозрение, что люди замышляют какую-то пакость. Сэр Джордж хорошо помнил, как демонический шут уставился на него на Шаакуне, когда он впервые попросил позволения устроить лагерь вне корабля. Недомерок два корабельных дня обдумывал этот вопрос, прежде чем согласиться. При этом он, как всегда бесстрастно, предупредил, чтобы англичане оставили всякие мысли о побеге, поскольку спрятаться в чужом мире им все равно не удастся. Его механические слуги обнаружат их без всякого труда, и наказание за побег будет жестоким.

Сэр Джордж не сомневался в серьезности угроз двоеротого и сам принял меры, чтобы как следует вбить это в головы своим подчиненным.

Он добился успеха. За все годы службы ни один из его людей не пытался сбежать. По крайней мере из лагеря. Троих людей механические слуги выследили, когда те отстали на марше от основных сил во время боевой операции, и все трое были убиты. Еще один человек отбился от шедшей в густом тумане колонны и тоже был убит, будучи заподозрен демоническим шутом в дезертирстве. Сэр Джордж напрасно втолковывал двоеротому, что подобных случайностей невозможно избежать и карать за них смертью не только жестоко и неразумно, но еще и крайне расточительно. Двоеротый не пожелал отменить приказ, сказав, что не намерен разбираться в побуждениях дикарей, и, коль скоро они окажутся не там, где должны быть, пусть пеняют на себя. Он не упускал случая преподать воинам сэра Джорджа урок повиновения, полагая что без жестоких наказаний его отряд потеряет боеспособность и причинит ему немало лишних хлопот.

За эти годы многие англичане стали разделять взгляды демонического шута на жизнь вне корабля. Несмотря на то что шатры и палатки были снабжены всем необходимым, жить в них было менее комфортно, чем на звездолете, и кое-кто из людей предпочитал возвращаться туда, хотя бы и под надзор бородавочников. Большинство воинов, впрочем, по-прежнему желало жить в шатрах и любоваться по ночам звездным небом, пусть даже созвездия в нем совсем не походили на те, которые они привыкли видеть с Земли. Им больше нравилось спать на свежем воздухе, слушая пение ветра и стрекотание и крики местных крылатых существ, заменявших в чужих мирах привычных птиц и насекомых. Даже те, кто возвращался по ночам на борт звездолета, радовались возможности потрапезничать на лоне природы. Совместные обеды на свежем воздухе стали традиционными для воинов сэра Джорджа, они сплачивали людей, в жизни которых было не так уж много радостных событий.

Порой барону казалось, что его отряд стал чем-то вроде одной большой семьи, и он радовался, что в нем было немного людей знатного происхождения. Он сам был единственным настоящим нобилем, хотя и являлся внуком простого латника. Кроме него с Мэйнтоном только Матильда да сэр Энтони Фицхью могли похвастаться своим происхождением. После длительных обсуждений со своими офицерами и, конечно, с Матильдой барон решил посвящать в рыцари людей, особенно отличившихся в сражениях. Он был не слишком щедр на похвалы, и это придавало посвящению в рыцари особую ценность. Таким образом в его отряде образовалось крепкое ядро, состоящее из двенадцати рыцарей.

То, что всего три человека из них были высокого происхождения, не только показывало его солдатам, что любой из них может достичь этого почетного звания, но и укрепляло их единство. Поначалу сэр Джордж опасался, что среди его людей могут вспыхнуть раздоры из-за женщин, которых было значительно меньше, чем мужчин, но этого, к счастью, не случилось. Большинство женщин быстро нашли себе мужей, и отец Тимоти с радостью освятил их союз, однако

нашлись и такие, которые не пожелали расстаться со своей свободой. Некоторое количество незамужних женщин всегда сопровождало идущих в поход воинов, и отец Тимоти понимал, что их отряд в этом отношении не может быть исключением. Бывший воин понимал плотские нужды своих духовных чад и делал все возможное, чтобы погасить вспыхивавшие время от времени ссоры, которых без его пастырских увещеваний и громоподобных внушений было бы не в пример больше.

Словом, отряд сэра Джорджа действительно напоминал дружную семью, число детей в которой росло с каждым годом. Присутствие их — законных и незаконных — еще больше сплачивало людей, причем барона особенно радовал тот факт, что ни один ребенок не умер в младенчестве. Несомненно, это было самым ценным из всего того, что они получили от жизни на звездолете. Странным, однако, было то, как мало многочисленные роженицы помнили о родах. Это вызывало у людей некоторый страх и разговоры о подменышах, но со временем молодые матери привыкли к тому, что дети почти всегда рождались во время периодов их «сна». Лекарь многократно говорил, что беременность и роды во время пребывания в стазисе — обычное дело, и даже несколько раз пытался объяснить сэру Джорджу, что «сон», в который он погружал будущих матерей, сильно отличался от сна обычных людей, но из-за обилия незнакомых терминов барон так и не уловил, в чем тут фокус. Как бы то ни было, женщины примирились с этим очередным чудом, чему в немалой степени способствовали Матильда и другие дамы, большинство из которых, кстати, родили своих детей «старым» способом, еще до того, как попали на звездолет…

Сэр Джордж думал о детях, когда размышления его были прерваны неожиданным вопросом жены.

Одной из причин, побудивших его испросить для своих людей позволения жить на чужих планетах вне корабля, была уверенность его в том, что их разговоры прослушиваются Компьютером или каким-нибудь хитроумным, специально созданным для этого устройством. Разумеется, их разговоры подслушивали и вне корабля, ведь Компьютер мог слышать и передавать приказы даже сквозь шум и грохот битвы, однако сделать это было несколько труднее. Во всяком случае, Компьютер и его механические помощники не могли подслушать несколько сотен происходящих одновременно бесед, заглушаемых шумом ветра, воды и прочими звуками, естественными для лагеря под открытым небом. Это подтверждало то, что кто-нибудь из ближайших соратников барона неизменно обнаруживал на территории лагеря хотя бы одно место, где Компьютер не отвечал на заданные вопросы, — по-видимому, этому способствовали какие-то особенности местности. Сэр Джордж заметил, что мертвые зоны, как правило, оказывались во впадинах, ложбинах или на склонах холмов — там, где между говорящим и прослушиваемой Компьютером зоной находилась преграда из земли или камней.

Укоренившаяся привычка к осторожности за многие годы превратилась в рефлекс, и барон не желал рисковать, полагаясь на не доказанные пока предположения, что где-то есть места, не прослушиваемые Компьютером. Зато он точно знал, что на борту корабля таких мест нет, и, стало быть, если у него возникнет нужда тайно переговорить со своими командирами, сделать это он может только на чужой планете, вне звездолета.

Сейчас необходимость в проведении тайного совета возникла, но прежде чем собирать на него своих командиров, сэр Джордж решил обсудить полученные им от двоеротого сведения с Матильдой. Он доверял ей безоговорочно и высоко ценил советы жены, не раз помогавшие ему с честью выходить из затруднительных положений.

— Да, уверен, — сказал он наконец, любуясь ее потемневшими от тревоги глазами. «Боже, как же она прекрасна!» — подумал он со знакомым чувством восхищения и благоговения.

— Не думаю, чтобы он понимал, насколько важные сведения выболтал мне, будучи в подпитии, — шепотом продолжил барон, поднимая кубок, чтобы скрыть движение губ.

— Ты говорил, что он высоко ценит наш отряд, с помощью которого ему удалось заключить столь важные для него сделки с обитателями многих планет, — напомнила мужу Матильда. — Ты служил ему даже лучше, чем он мог надеяться, как командир отряда и толковый советник при переговорах. Он сам говорил тебе об этом, и я сомневаюсь, что демонический шут будет тратить время на незаслуженные похвалы тому, кого считает значительно ниже себя. Мы мало знаем о его гильдии, но вряд ли она будет уничтожать инструмент, принесший ей столько барышей.