Одинокий волк

Лосев Владимир

Он бросил несколько гранат, расчищая себе путь, и снова переместился вперед, упав за тело тяжело раненного солдата. Кир забрал у него полуавтоматическую винтовку и патроны, отбросив в сторону автомат, оставшийся без патронов.

Солдат простонал и умер, когда в его тело попала прицельная очередь. Кир застрелил этого слишком точного, а потому опасного стрелка и переместился к следующему трупу.

Одинокий волк остро ощущал направление пуль, летящих в него, а его выстрелы стали редкими и точными. Он еще раз перекатился вбок и убил офицера, пытающегося

поднять солдат в атаку, потом выстрелил несколько раз в сторону жрецов, намеревающихся снова соединить свои камни вместе.

Его осыпало землей от взрыва близко разорвавшейся гранаты, он рванулся вперед и упал в небольшую ямку. Защелкали пули о камень рядом так часто, что он не мог поднять головы, солдаты стали стрелять точнее, да и теперь, когда они знали, где он, пропал эффект неожиданности.

Кир выругался и отстраненно подумал, что до жрецов теперь ему уже не добраться. Он выставил винтовку и выстрелил несколько раз, скорее для того, чтобы немного отпугнуть подползающих к нему солдат, чем кого-либо убить. Вести прицельную стрельбу было невозможно под таким плотным огнем.

– Хороша была попытка, жаль, что не удалась,– пробормотал он вслух и, выстрелив несколько раз, вставил последний магазин.– А начало было совсем неплохим.

Он услышал гул моторов танков.

«Ну, теперь уж точно все, – подумал он почему-то весело. – Меня или раздавят гусеницами, или забросают фанатами, прикрываясь броней».

Кир, выбрав момент, когда огонь немного стих, выстрелил по близко подобравшимся солдатам.

Он ни разу не промахнулся, но после этого начался такой ураганный огонь, что одинокий волк был вынужден снова сползти на дно ложбинки. У него оставалось еще пятнадцать патронов, это было мало, но на десяток солдат должно было хватить. Он осторожно высунул голову и, тщательно прицелившись, сделал три выстрела в жрецов, одного он сумел ранить, что его немного утешило.

Гул моторов нарастал, и стрельба солдат по мере приближения танков становилась все более редкой.

– И правильно. Зачем тратить патроны, когда и так все скоро закончится? Как там говорил мой взводный?

«Кто-то же все равно должен умереть, почему ты считаешь, что это будешь не ты?»

Кир подстрелил двух нетерпеливых солдат, которые решили не дожидаться танка и подползли гораздо ближе, чем он мог им это позволить.

– Осталось шесть патронов и одна граната, что не так уж плохо при такой стрельбе,– решил одинокий волк. – Жаль только, что до Дилы я уже отсюда не доберусь.

Он вздохнул и бросил гранату в направлении еще нескольких солдат, подползающих к нему.

– Итак, шесть патронов и никакой надежды, – произнес мрачно он и стал решать, как ему все-таки лучше умереть.

Или дожидаясь, когда танки подойдут ближе? Тогда может появиться небольшой шанс, когда он окажется в мертвой зоне, попробовать добраться до ближайшего трупа, чтобы добыть патронов. Или просто встать во весь рост, чтобы уже сразу получить все, что они ему приготовили?

Кир некоторое время раздумывал над этим, потом

решил, что умирать будет веселее, если он достанет еще патронов. Он расслабился и стал ждать, когда его чувство опасности позволит ему двигаться.

Через мгновение он выскочил из ложбинки и, перекатившись влево, упал за убитого им солдата. Воин взял у покойника автомат, патроны и две гранаты и снова переместился, на этот раз вправо и назад. Рядом разорвался снаряд, из танка по нему выстрелили из орудия.

Как только осколки перестали падать, Кир рванулся обратно к оврагу, но вынужден был снова залечь. Пулеметная очередь из танка прошла над его головой, он перекатился и дал несколько прицельных очередей из автомата по солдатам и одну по жрецам. Одинокий волк довольно рассмеялся, когда почувствовал, что пуля попала еще в одного жреца и давление на его мозг ослабло.

Пули продолжали свистеть над его головой, а его тело больше не собиралось почему-то подниматься. Кир осмотрел себя и увидел кровь на комбинезоне, его ранили, хоть он и не помнил этого момента. Рана была пустяковой, пуля прошла сквозь мышцы ноги, но кровь уходила, а вместе с ней и силы.

– Что ж, видимо, все, – решил он. – Я сделал попытку, она не удалась, и теперь могу умереть с сознанием того, что я сделал все возможное.

Кир слушал рев приближающегося танка и приготовился к своей последней атаке, когда неожиданно услышал в своей голове мысленный вопрос Дилы.

– Дед, ты жив?

– Кажется, жив, но это ненадолго.

– Хорошо, что ты жив. – В голосе Дилы слышалась усталость. – Я скоро к тебе приду.

– Тут танки и солдаты….

– А где жрецы? Ты убил их?

– Не получилось. Я только их ранил, но камни быстро их подлечат…

– Поэтому меня уже не придавливает к земле?

– Может быть, один из них пока без сознания, а второй все еще пытается воздействовать на меня. Как только я немного ослабею, у него это получится. Меня ранили, внучка.

– Тогда я иду, я не дам им тебя убить.

Кир выругался и стал стрелять, чтобы отвлечь внимание от Дилы, а потом все вокруг загорелось. Вспыхнула трава, редкие кусты, земля, живые и мертвые, оружие и танки, все…

Только рядом с Киром осталось небольшое пространство, которое было свободно от огня, но и здесь жар был почти нестерпимым. Он чувствовал, как его волосы поднимаются и начинают потрескивать от этого жара. А потом так же внезапно огонь потух, как и загорелся, и в воздух поднялись мельчайшие частицы гари.

Порыв ветра отнес гарь, и стало можно дышать. Одинокий волк огляделся внутренним взором: вокруг на расстоянии выстрела не осталось ничего живого, даже жрецы сгорели в этом ужасном огне.

Потом Дила наклонилась над ним, он почувствовал запах ее пота, страха и слез и открыл глаза.

– Дед, – прошептала она жалобно. – Я хочу есть. Я очень хочу есть, я так голодна. Скажи мне: я что, теперь всегда буду есть столько же, сколько и ты?

– Будешь. И, в конце концов, станешь размером с большую винную бочку.