Одиссея Джоанны Кинг
Шрифт:
— Это не крокодил, — поспешил пояснит продавец, — Хотя внешний вид вполне схож! Это житель планеты Маррус и поверьте мне, он более чем умен.
Хью и капрал Лисс переглянулись, затем последний сделал шаг в сторону клетки. Глаза ящера вспыхнули холодно и злобно, а пират широко улыбнулся и объявил:
— Вот кто сможет помочь вам попасть на Орегон! — и он переглянулся с удивленными Ястребами.
— Этот крокодил? — на лице Дэвида застыла маска изумления, — Да он хоть говорить может.
— И даже лучше, чем вы все вместе взятые, — произнесло существо в клетке на общем.
Маркес сперва опешила, а потом широко улыбнулась.
— Что вам надо? — спросило существо игнорируя своего владельца и глядя прямо в глаза капралу.
— Наши друзья попали на планету Орегон, — ответил Кристиан, и Маркес поразилась откровенности капрала, — Мы должны спасти их, но на планету у нас нет доступа, а наш человек, при всех своих умениях, не может взломать защиту, чтобы мы смогли спустить на нее шаттл и забрать наших людей.
— Я знаю Орегон, — ответило существо, — И я могу вам помочь, но при одном условии!
Хозяин ящера, услышав слова своего живого товара, возмущенно вскинул руку с зажатой там энергоплетью, но капрал Лисс успел перехватить ее и покачал головой, желая выслушать то, что собирался им сказать необычный раб.
— Говори! — произнес Кристиан.
— Я вас помогу только при условии, что потом вы отпустите меня на свободу. Я взламываю для вас защиту, вы после того, как сделаете свое дело, высаживаете меня на первой попавшейся планете Содружества. Условия только такие, иначе я не в силах вам помочь.
— Ах ты, тварь, — зашипел силиец, — Да как ты смеешь указывать…
Капрал вскинул руку, призывая хозяина ящера к спокойствию, затем оглянулся на Хью. Пират только сдержанно кивнул, подтверждая немой вопрос в глазах Лисса. И мужчины начали торг. Пока они приценивались и спорили, Маркес отошла в сторону, чтобы рассмаотреть заинтересовавшего ее существо, похожее на огромного попугая с павлиньим хвостом, затем переместилась дальше, отдалившись от своей команды. Ее оружие висело за спиной, и женщина не опасалась, что кто-либо решится перейти ей дорогу. Она шла вдоль ряда клеток, разглядывала необычных существ, когда ее остановил чей-то голос. И этот кто-то звал ее по имени. Маркес замерла, огляделась и только потом увидела недалеко от себя большой шатёр, возле которого стояли связанные рабы. Половина из которых казались людьми, а вторая половина ими и являлись на самом деле. Ана двинулась в ту сторону и внезапно увидела среди рабов одного. Темнокожий высокий мужчина стоял прямо и смотрел на нее светлыми глазами, в которых женщина прочитала затаенную надежду, прикрытую напускным холодом.
— Ана! — повторил мужчина, когда между ними осталась только короткая дистанция в несколько шагов. Маркес вскинула брови, удивляясь переплетениям судьбы. На нее, стоя в драной одежде с рабским ошейником на шее, весь избитый с лицом покрытым ссадинами и синяками, смотрел Отто МакКиган.
Когда чья-то рука коснулась моего плеча, я лениво открыла глаза. Отчего-то сильно болела голова и непонятная сонливость сделала веки тяжелыми. Хотелось просто спать, но знакомый голос произнес мое имя, и я не могла ослушаться приказа.
— Вставай, Кинг, — Линкольн Йорк снова встряхнул меня, и я оттолкнув его руки, медленно приняла сидячее положение. Вспомнила, что долго сидела рядом с кроватью Мортимера, все ждала, когда лекарство подействует, и он очнется, или хотя бы перестанет пылать факелом. Но время шло, а Джон так и пребывал в бессознательном состоянии,
Склонившись ниже, легко коснулась своими губами к его губам, ощутив их неожиданную мягкость и тут же отстранилась, оглядываясь по сторонам, словно боялась, что кто-то увидит. Смешно, если учесть, что один из двух мужчин, находящихся в этой комнате, спал крепким сном, а второй был без сознания от измучившей его горячки…Медленно поднявшись, вернулась обратно к Джону, опасаясь, что капитан может неожиданно проснуться и ругая себя за несдержанность.
Я не помню, сколько еще после просидела у изголовья Джона, но видимо сон сморил и меня, потому что кто-то сильный поднял мое расслабленное тело и положил на кровать. Я почувствовала под собой что-то мягкое, а не камень и довольно заерзала, даже не открывая глаз, а затем полностью провалилась в сон без сновидений из которого меня теперь звал мой капитан.
— Выспалась? — спросил он тихо, когда я подняла голову, так и норовившую упасть на грудь и предаться продолжению сладкого сна. Видимо, Йорк и сам увидел мое состояние, потому что больше вопросов не задавал, а чувствовала, что мое тело наклонилось назад, и я медленно сползаю обратно на кровать, застеленную моей же курткой.
— Джоанна! — внезапно раздалось в наступившей тишине. Голос принадлежал не Линкольну, и я тот час же проснулась.
— Док! — сказала я, моргнув и потерла ладонями глаза, словно не верила им. Джон Мортимер лежал на кровати и смотрел на меня вполне осмысленным взглядом и выглядел при этом намного лучше, чем несколько часов назад.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила я и встав, подошла к его кровати. Джон улыбнулся широко и искренне и даже протянул ко мне руку, которую я с готовностью схватила своими пальцами и сжала, радуясь тому, что лекарство, данное мне Малесом, оказалось настолько действенным, что Джон уже спустя несколько часов чувствует себя намного лучше. С такими темпами он через сутки встанет на ноги, подумала я.
— Капитан Йорк рассказал мне, как ты ухаживала за мной все это время, пока я был без сознания, — сказал доктор Мортимер и добавил, — Спасибо тебе, Кинг. Это ведь я должен был следить за вашим здоровьем, а вот как получилось, что и ты и капитан смотрели за мной.
— Я рада, что все обошлось, — ответила я и док расслабленно откинулся на импровизированную подушку, которую мы сделали ранее из армейской куртки капитана.
— Это хорошая новость, — вмешался в наш разговор Йорк и добавил, — Теперь я могу вам сказать, что думаю, через несколько дней, когда док поправится настолько, что сможет самостоятельно передвигается, мы уйдем отсюда. Думаю, тянуть дальше нет больше смысла к тому же опасаюсь, что что-то случится. Если хотите, то назову это предчувствием.