Одиссея креативной королевы
Шрифт:
– Низложение? Вот как? – скептически отозвалась доктор Калиборо, - Я, конечно, не эксперт в религии, однако Вирсавия говорит, что этот акт британского парламента не заслуживает доверия, а Вирсавия весьма авторитетная дама в местной англиканской общине. У нее семеро детей, из них три взрослых, и пять внуков, не считая приемных внуков ее старшего сына - он успешный фермер и у него четыре жены. Все – заметим – солидарны с мнением Вирсавии. Местный аббат тоже солидарен, хотя, быть может, потому, что он живет со старшей дочкой Вирсавии.
Королева
– Минуту, Молли, вы сказали, что Вирсавия примерно ваша и моя ровесница. Как же получилось, что у нее уже трое взрослых детей?
– Просто она рано начала ими обзаводиться, - пояснила доктор Калиборо, - а на меня Вирсавия смотрит, как на дурочку. Мол, надо совсем не иметь мозгов, чтоб только на середине четвертого десятка лет сообразить завести первого ребенка. Вирсавия, это в некотором аспекте мой персональный психоаналитик.
– Психоаналитик? – переспросила Боудис, не веря своим ушам.
– Да. Я считаю, что она превосходный психоаналитик. Так, Вирсавия умеет быстро и надежно снимать вспышки нарциссизма или депрессии, пользуясь очень небольшим словарным запасом. Она говорит: «Ты что, Молли, совсем глупая? Иди, погуляй и по дороге вытряси дурь из головы». Обычно - помогает, а для снятия глубоких нервных стрессов у меня есть друг-колдун, его зовут Лелеп. Два его компаньона по агроферме недавно воевали на Южном фронте, так что мы познакомились через Арчи. Хотите, я покажу, как эти достойные персонажи выглядят в моем домашнем фотоальбоме?
После такого интригующего введения, ответ был, понятное дело, утвердительный, и следующие 10 минут демонстрировался фотоальбом на планшетнике. А после этого, Боудис еще раз потерла лоб и заключила:
– Знаете, Молли, я зря думала, будто мои дети преувеличивают экзотичность вашего образа жизни. Ваша жизнь действительно напоминает сериал жанра magic-fantasy.
– Magic-fantasy? Вот как?
– доктор Калиборо улыбнулась, - Хотя, я и сама себе порой кажусь Алисой в Зазеркалье.
– Я тоже с недавних пор сама себе кажусь Алисой в Зазеркалье - шепотом призналась королева, - если точнее, то я кажусь себе Алисой в эпизоде, где она делит зеркальный пирог между Львом, Единорогом и Королем. Конечно, Молли, вы помните тот пирог, который требовалось СНАЧАЛА раздать, а ПОСЛЕ разрезать.
– Да, конечно, я помню. И я догадываюсь, почему эпизод именно этот. Ведь на гербе Британии, корону держат лев и единорог. И дележка пирога в Зазеркалье, это…
– …Дело о баронском наследстве, - договорила Боудис.
– Не только! – возразила доктор Калиборо, - Это еще и спор о том, кто вы! Этот спор выигран вами, так что, по-моему, вам есть, чем гордится.
Королева снова, не скрывая удивления, потерла лоб ладонью.
–
– Боудис, вы низложены в Британии, где вы лишь играли роль королевы в парадном политическом театре. А в RNZ - Королевстве Новой Зеландии вы реальная фигура.
– Вы так думаете, Молли? А я то и дело чувствую себя болваном в преферансе. Некто сдает мне карты, и ходит этими картами от моего имени, что-то проигрывает, что-то выигрывает. И некто бросает какие-то деньги в мою кассу, чтобы моя команда могла купить нечто, благодаря чему я начинаю выглядеть более убедительно. Некто творит межконтинентальную вендетту, и СМИ приписывают это мне. Теневая жесткая игра втемную. В финале игры некто получит приз, но непонятно, с чем останусь я.
– Боудис, - негромко сказала доктор Калиборо, - мне кажется, вы недооцениваете тот эмоциональный заряд, которым вы обладаете. Еще вы недооцениваете, насколько вы хорошая компромиссная фигура регулятора в симбиозе деловых кругов нези и киви.
– Молли, вы сказали: «симбиоз»?
– Да. Это из биологии, и из теории коалиционных игр в математической экономике.
– Конечно, Молли, я знаю, что такое симбиоз, но это чертовски неожиданно, и…
…И общение тет-а-тет прервалось: мужчины успели выкурить по сигаре и вернулись. Больше ничего кроме милого легкого флейма в тот вечер за столом не происходило.
…
*46. Особенности профсоюзной работы в геологии.
22 мая. Полдень. Канада. Тихоокеанское побережье.
Нанаймо. Район Лонглэйк. Веранда коттеджа семьи Уоткин.
Хебер Дэфф, классический основательный 50-летний ирландский мужик (будто вчера с фермы-хутора на полуострове Дингл), завершил короткий рассказ (начатый примерно полчаса назад, когда Дэфф приехал к Уоткинам и был усажен за стол). Суть рассказа сводилась к тому, что собственники геологической компании «Challenger Estate» вдруг уволили старого генерального директора, и назначили на это место Хебера Дэффа.
– …Вот такая гребаная хрень, провалиться ей к чертям в жопу!
– заключил он, допил остаток пива из кружки, со стуком опустил кружку на стол, и вытер губы ладонью.
– Хебер, - мягко сказала Джуди Уоткин, - ты бы поменьше выражался при ребенке.
– Все ОК, мама, - отозвалась Памела Уоткин (13 с половиной лет), оторвавшись от вдумчивого поедания мороженого с кленовым сиропом, - считай, что я не слышу.
– Ужас, - констатировала Джуди и повернулась к мужу, - Рич, у нас есть еще пиво?