Одна из них
Шрифт:
Входная дверь отворилась, и на пороге появилась раскрасневшаяся Мари.
– На улице так холодно! – сказала она, разматывая шарф. – Я бегом бежала. Голодная!
– Ну, я уже поела, – сухо сказала Роза. Она была не в духе. – Погрей мясо сама. Отец написал.
– Да? – лицо Мари озарила улыбка. – Когда приедет?
– Не раньше июня, – Роза хотела казаться спокойной ради дочери, но голос дрогнул.
– Мам, – Мари подошла к ней и приобняла за плечи, – ерунда, привыкли уже. Мы же с тобой!
– Да-да, конечно, –
– Помогает Лидии с рисунками. Мы расписание узнали, со следующей недели работаем в оранжерее. Наконец-то цветы, а то надоело уже со швабрами возиться!
Мари беззаботно болтала, расставляя на столе посуду и заваривая чай, и Роза немного расслабилась. Конечно, с девочками всё веселее. Жаль, что они не могли вместе перебраться в Алилут. Это было слишком дорого.
Неожиданно Мари оборвала свой рассказ на полуслове и уставилась за окно.
– Э… мам? – выдавила она.
Через мгновение в дверь постучали.
Роза выглянула из-за занавески и ахнула: высокий мужчина приветливо махнул ей рукой в красной перчатке. Роза едва скользнула взглядом по его лицу – перчаток было вполне достаточно. Не может быть! Наверное, ей кажется? Роза в изумлении перевела взгляд на Мари и поняла: нет, не кажется.
– Это же Роттер, да? – уточнила Мари.
– Да, предводитель Роттер… с охраной.
– На чай, что ли? – нервно спросила дочь.
– Немедленно открывайте! – послышался глухой голос из-за двери, и стук повторился.
Роза оправила фартук и волосы и щёлкнула замком.
– Госпожа Розалиа Клингер? – спросил невысокий человек чуть позади Роттера, в чёрной форме с нашитой на груди синей звездой.
– Не госпожа, но, в общем… да. А почему?..
– Так, ерунда, – бросил Роттер. – Перепись населения, слышали о таком?
– Д-да, – пробормотала Роза, – но…
– Желаете пройти в дом? – предложила вежливая Мари из-за спины матери.
– О! С удовольствием.
Роттер плечом оттеснил Розу и ступил в кухню.
– Скромно живёте, госпожа Розалиа, – сказал он, осматриваясь. – Растить дитя королевских кровей в такой… обстановочке!
– К-кого?
Он пропустил её вопрос, потому что увидел девчонку и на мгновение растерялся. Она держала в руке чашку чая, длинные светлые волосы были собраны в пучок, брови удивлённо подняты. Не выдержав тяжёлого взгляда Роттера, она отвела глаза. Роттер стряхнул с себя наваждение и обратился к Госсу.
– Вилмор, пожалуйста, делайте свою работу. Считайте, что это ваш первый экзамен в новой должности.
Тот кивнул, тоже краем глаза изучая Мари. По его команде два охранника прошли в комнату, но остальным пришлось остаться снаружи – в доме стало слишком тесно. Госс закрыл дверь и шагнул к Розе, протягивая ей лист бумаги.
– Капитан Госс, Вилмор Госс, – представился он. – Розалиа, скажите,
Роза недоумённо посмотрела на документ, на Госса и снова на документ.
– Всё верно, н-но… мы давно уже не живём там, произошло… наводнение. Вы же помните, крупный прорыв дамбы…
– Спасибо, – прервал Госс. – Мы осведомлены. Почему же вы не прописали ребёнка?
– Ребёнка?.. Так муж пожелал, – осторожно ответила Роза.
– А-а, муж! – Роттер несколько раз громко хлопнул в ладоши. – Муж у нас глава семьи, значит? И где же он?
– В Алилуте, – ответила Мари вместо матери, которая отчего-то замешкалась.
– Гнилое место! – заметил предводитель Федерации. – Все кривые дорожки ведут в Алилут. Нам, впрочем, до него сейчас дела нет. Вилмор, ты отметь, что надо проверить, в курсе он или нет.
– В курсе чего? – спросила Мари, выступая вперёд.
– Дорогая. Не смеши меня. Ты же Вероника Амейн.
Роттер в упор посмотрел на девчонку. Стройная, кареглазая, теперь она стояла нахмурившись и сложив руки на груди и была невероятно похожа на Веронику из Алилута. Он даже невольно сделал шаг вперёд и схватил её за плечо, чтобы ещё пристальнее вглядеться в это лицо, но Мари возмущённо вырвалась.
– Погодите… – залепетала её мать. – Да, раньше мы жили на Земле, но разве за это теперь арестовывают? И что вы такое говорите про Веронику Амейн? Кто это вообще? Я никогда не слышала!
– Амейн – королевская фамилия, – припомнила Мари. – Вероника – это… я не знаю, какая-нибудь их родственница? И при чём здесь мы?
– Мари – моя дочь! – воскликнула Роза в панике. – Она никакая не родственница… О чём вы говорите?! Немедленно покиньте наш дом!
– Уберите её, – бросил Роттер и неприязненно добавил: – Разве ж это дом, это сарай…
Военный с нашивкой на груди извлёк из кармана тряпку, смочил её зелёной жидкостью из прозрачного пузырька и прижал к лицу Розы – та сопротивлялась, но силы были неравны. Почти сразу же она закатила глаза и осела на пол. Мари бросилась к ней, больше не пытаясь задавать этим людям какие-либо вопросы. Мысли путались, вязли в голове, пронзительно звенели… Или это у неё в ушах?
Мари нащупала пульс на шее матери и с облегчением выдохнула. Стафис придёт, даст лекарство, и всё наладится! Всё исправится! Вот только… Одна-единственная, самая главная мысль наконец прорвалась сквозь звенящую паутину: «Кассандра!» Нужно было срочно что-то делать. Мари откинула со лба растрепавшиеся волосы и взглянула на Роттера. Она хотела быть храброй… но голос дрожал.
– Я вас ненавижу, – выдавила Мари и от ужаса так сильно сжала руку матери, что та должна была бы сразу очнуться. – Если вам нужна я, забирайте! Но не трогайте мою с… – секундная заминка, оплошность, которая могла стоить им жизни, – семью!