Одна минута славы
Шрифт:
Однако следующий его вопрос был совсем неожиданным:
— А кто кого ножом убил?
Продолжать в том же духе было бессмысленным.
— Так, к слову пришлось, — буркнула Алена и, вздохнув, пообещала: — Я постараюсь вызубрить глаголы, применяя ваш метод.
— Не переусердствуйте с этим, — предостерег преподаватель. — Держитесь только неправильных глаголов. И никаких самопожертвований. Проще нужно. Вы же не в юристы готовитесь.
— Нет, — усмехнулась она и встала со стула, понимая, что
— Неужели ваша тетя? — Атмосфера разрядилась. Он даже улыбнулся.
— Нет. Она уже давно на своем месте. Она заведует пошивочным цехом в театре. — Все-таки не напрасны ее мучения. Тетка Тая уже прочно вошла в его помыслы.
— Вот как?! — вежливо удивился он. — У нее редкая профессия.
— И очень интересная. Несомненно, — кивнула Алена.
— Давайте договоримся, что к следующему четвергу…
«Нет! Это мучение не может больше продолжаться, — в отчаянии подумала она, — была не была!»
— Игнат Робертович, ваш последний перевод был посвящен современному датскому искусству, не так ли?
— Вам понравилось?
— Признаюсь честно, — она лукаво улыбнулась, — ваш стиль стал весьма изящным.
— Ой, спасибо, Аленушка! — он покраснел от удовольствия.
— Каюсь, но я дала прочесть статью своей тетке. Она просто восхищена. Ее так захватило датское искусство…
— Польщен, — смущенно улыбнулся Игнат Робертович.
— Кстати, вы знаете, что в Доме художника проводится выставка современной датской живописи?
— Что вы говорите? Эта информация прошла мимо меня, — он явно заинтересовался, пока еще не зная, к чему она клонит.
— К сожалению, завтра — последний день. — Удар был нанесен в самое сердце.
— Вообще-то мне жаль, что я пропустил… — попытался выкрутиться наивный преподаватель, но Алене так обрыдли неправильные глаголы, что она решила не отступать.
— И завтра в Доме художника собирается целая тусовка, Аркадий Борисович хотел прийти. Я ему о вас рассказывала, и статьи показывала. Многие ему нравятся. Он мне так и сказал — статьи об искусстве вполне возможно помещать в наш раздел культурной жизни.
— А когда он собирается? — Рыбка попала в сети. У него не было выхода!
— К трем. Да, точно к трем. У него как раз закончится совещание, он и поедет. Если хотите, я вас познакомлю.
— Я очень постараюсь. Правда, придется отменить лекцию, но…
— Господи, Игнат Робертович, дело того стоит! — заверила его Алена на прощание, с трудом представляя, что будет с несчастным профессором, когда вместо датской живописи и Борисыча она познакомит его с теткой Таей и акварелью дяди Васи.
«Раз уж вспомнила о ноже, то снова забыть о нем было бы просто свинством», — подумала она, заходя
Она зашла в отдел образовательной литературы и углубилась в изучение пестрых обложек.
— Здравствуйте. — В голосе, прозвучавшем у самого ее уха, звучала сдержанная радость.
Она обернулась:
— Надо же! Когда-нибудь это должно было случиться. В городе всего одиннадцать миллионов жителей, невозможно не натолкнуться на знакомого следователя! Здравствуйте, Вадим. Можно к вам неофициально обратиться, мы же не в кабинете? — Она одарила его лукавым взглядом из разряда тех, которыми одаривала Борисыча, когда он брюзжал на тему ее халатного отношения к своим обязанностям. В общем, вполне профессионально улыбнулась парню.
Тот оценил:
— А вы забавная.
— Забавными бывают шимпанзе в зоопарке, — Алена сдвинула брови и надула губки, демонстрируя обиду, которую можно приглушить, если отсыпать воза два отборных комплиментов.
— Не в том смысле, — Терещенко не умел общаться с дамами. Он смутился. — Я хотел сказать, что вы, кажется, не собираетесь меня бить, а ведь когда мы с вами распрощались, я был уверен, что при следующей встрече обязательно накинетесь на меня с кулаками.
— Не знаю, какие у вас в МУРе обычаи, но воспитанные девушки с кулаками на мужчин не кидаются. — Она мучительно раздумывала, родит ли ее показная обида хотя бы что-то в виде комплиментов или стоит прекратить бессмысленную игру и говорить на нормальном человеческом языке, без ужимок, благо тема для разговора имеется.
— Я не ожидал вас встретить в книжном магазине, — честно признался он, — тем более в отделе образовательной литературы.
— Да я так, по ошибке зашла, — съязвила она. — Я вообще, кроме детективов, ничего не читаю.
— А вы все-таки… — хотел он повторить «забавная», но во время осекся, пролепетав: — А, ладно… Так что же вас интересует?
— А вы подрабатываете продавцом?
— Ну, хорошо, хорошо, не буду вам мешать. — Он отошел на шаг и принялся пялиться на учебники по французскому языку, расставленные на соседнем стеллаже. Алена заметила, как он украдкой косит любопытным взглядом в ее сторону. К тому же она смела предположить, что французский его абсолютно не интересует.