Одна на мосту: Стихотворения. Воспоминания. Письма
Шрифт:
В одном из местных журналов — разбирая «По земным лугам» — критик говорит о том, что своими словами о ней невольно подчеркнул преемственность стихов Лариссы Андерсен с петербургской поэтессой и этим оказал ей плохую услугу.
Очевидно, писавший эту статью не понял меня. Я вовсе не сравниваю стихов Лариссы Андересен с петербургской поэтессой, а говорю только о том, что появление Ахматовой в то время было так же значительно, «как появление Л. Андерсен теперь — на горизонте Шанхая».
Этим ее духовная связь с Ахматовой и ограничивается.
У Лариссы Андерсен — свой голос.
Если у Ахматовой — он страстный и сжигаемый огнем любовных мук, то у Лариссы Андерсен он тихий и кроткий,
Сравнивать ее с кем-либо не следует.
Во взгляде на поэзию я придерживаюсь одного определенного взгляда — высказанного Зинаидой Гиппиус в «Числах».
Стихи нельзя делить на «хорошие» и «плохие», на сделанные «мастерски» и «технически слабые», на «серьезные» и «легкие».
Подразделение их только одно: есть или нет.
Есть прекрасно написанные стихи известнейших авторов, которые, в сущности, никому не нужны. И если бы эти стихи не существовали — особой потери от этого не было бы никакой. Таков почти весь Брюсов, в стихах которого, несмотря на высокое мастерство, есть все, кроме поэзии.
Таков писатель Сирин, — который умеет так интересно, таким великолепным языком рассказать «ни о чем». Потому что сказать ему нечего.
А у Лариссы Андерсен есть о чем сказать.
В час, когда замирает зеленое, строгое лоно И звенит тишина, и проходит вечерний Христос, Усыпляет ягнят, постилает покровы по склонам, Разливает в степи благовонное миро берез.В этот час она слышит, что говорит земля, что шепчут ветер и травы, о чем поют птицы.
И право, очень немногие даже из хороших поэтов — слышат это.
Для меня лично певцы делятся только на две категории: те, которые смело могут не петь. И те, которые не петь не могут.
Ларисса Андерсен не петь не может. Как не может не петь и птица.
Я помню, у Северянина были такие строки:
Детонировал безслухий тенор На соседней даче лейтенант. Вздрагивал нахохлившийся кенар Божьею Милостью — талант.Вот это Божьею Милостью талант и есть стихи Лариссы Андерсен.
И даже нет особой надобности разбирать их по строчкам и говорить о влиянии того или иного поэта на ее творчество. Настоящий талант вообще поглощает и растворяет в себе все интересное и яркое, что есть вокруг него — сам от этого нисколько не теряя.
Разве Блок не вышел из Владимира Соловьева и Анненского?
Разве Андрей Белый, Сологуб и та же Ахматова — не ученики Пушкина?
Разве Гумилев не от Лермонтова?
Если бы не было источников — не было бы рек и водопадов. Важно только одно: есть это или нет.
Да, Ларисса Андерсен – есть.
Что касается внешнего вида книги, то по условиям шанхайского быта она издана прескверно. Здесь еще нет «благородного шрифта» для печатания стихов или Евангелия.
Шанхайские шрифты хороши для печатания меню ресторанов на рут Валлон или объявления для одиноких брюнеток, ищущих «родную душу». Название сборника, как и обложка его — провинциальны и таят в себе нечто вегетариански-пресное.
Шанхайская заря. 1940. Май
П.-Ель.
Таинственный и прекрасный цветок Гаваев — это палома. Легенда говорит, что он расцветает раз в семь лет. И тогда в честь этого цветка островитяне устраивают чудесные празденства.
Среди тропической яркой природы Гаваев танцуют смуглые девушки, почти обнаженные, в легоньких юбочках из сухой травы и с ожерельями <из> цветов. Их танец полон страстной истомы, их песни — это мистика южных морей, их музыка — это переливы нежнейших звуков, переходящих в колдовской рокот и любовные стоны…
Словом, для оперетты трудно найти лучший и более благодарный фон, чем фольклор Гавайских островов, и можно только удивляться, что до сего времени никому из опереточных композиторов эта идея не приходила в голову.
Пауль Абрагам прельстился чувственной красотой Гаваев и аккордами гавайской музыки и создал очень колоритную и интересную оперетту. Наш театр Русской оперетты, со своей стороны, поставил эту оперетту с большой художественной тщательностью и вкусом, создал для нее новые декорации и привлек для исполнения новые силы.
Именно о них, об этих дебютантах, нам хочется сказать вначале. В строгом смысле слова их, правда, дебютантами назвать нельзя, потому что Ларисса Андерс выступала некоторое время на сцене как балетная танцовщица, а Б. Серов — балетный артист с большим стажем и, кроме того, еще балетмейстер и режиссер. Но в данном случае Л. Андерс и Б. Серов выступили как опереточные артисты — она в роли гавайской девушки Риа, он — на амплуа простака, танцора Джима Боя.
Надо сказать без всяких оговорок, что это выступление произвело настоящий фурор. Л. Андерс была подлинной дочерью экзотических Гаваев — ее танцы были полны извивности и чисто южного темперамента и в то же время ни в чем не отходили от требований эстетики, ее речь была артистически разработана, мимика выразительна и эффектна. Что касается Б. Серова, то он гак молодо, весело, свежо, так по-новому сыграл простака, что обворожил не только дамскую, но и мужскую часть аудитории. В его гротесковом подходе была элегантность, в местах комических артист проявил прекрасное чувство юмора, куплеты вместе со своей партнершей он исполнил в манере настоящего двойника Мориса Шевалье и бисировал их под гром аплодисментов. В общем, вчерашним спектаклем Русская оперетта приобрела для своего состава двух новых интересных артистов, и мы рекомендуем закрепить за ними их новое амплуа.
Центральную роль принцессы Лайя. «Цветка Гаваев», играла Е. Орловская. Артисткой был проявлен в этой роли весь присущий ей шарм. Нужно добавить, что фактически Е. Орловская играла в этом спектакле две роли — совершенно различные по своем)– характеру и жанру — гавайской принцессы и французской дивы мюзик-холла Сюзанны Прованс. И перед зрителем были действительно две женщины — черноокая томная, плавная в своих жестах и движениях гаваянка и очаровательная хохотушка француженка, вся насыщенная вызовом и кокетством. Куплеты примадонны, которые она поет с французским акцентом: «Ах, бокал с шампанским!» были исполнены с неподражаемым шиком. Красиво и нежно звучал голос артистки в дуэтах с обоими героями: А. Слободским (капитан Стоун) и П. Марковым [186] (принц Гаваев Лило Таро) – «Счастье мое – мое мученье» и «В милом взоре грусть мелькает».
186
Марков Петр Александрович (25 июня 1901, Уфа - ?) — певец (тенор). Считался одним из лучших оперных певцов Харбина и Шанхая.