Одна ночь смерти

Блок Лоренс

Не было никого, кого бы я хотел видеть. Пожалуй, кроме Бетти.

Было бы так хорошо быть с ней, держать ее в своих объятиях, прижимать к себе и шептать, что все будет хорошо. Какого черта, подумал я, а затем подошел к телефонной будке и позвонил ей.

Телефон звонил десять раз без ответа. Если бы мне было чем заняться, я бы сдался.

Но у меня не было других дел, поэтому я остался в кабинке, слушая, как звонит телефон. И после десяти звонков она сдалась и сняла трубку.

Она не могла спать, потому что в ее голосе чувствовалось напряжение, свидетельствующее о том, что она была занята. Ее голос был сиплым, хриплым дыхание сбивалось.

— Бетти, — выпалил я, — Бетти, я хочу приехать!

Возникла пауза.

— Ты не можешь.

— Слушай, я не буду тебя беспокоить. Это... это плохая ночь, Бетти. Мне нужен кто-то рядом, понимаешь? Давай я приеду прямо сейчас.

Снова пауза, и мужской голос на заднем плане. Голос сына Букспана. Я стиснул зубы и положил трубку на крючок. Мне нужно было выпить еще, и я выпил. Потом еще, и еще.

Я вышел из грязного паба в час и пошел домой пешком. Я чувствовал себя прекрасно, несмотря на выпитое спиртное. Я шел по прямой, и моя голова была ясной, как хрусталь. Я на цыпочках поднялся по лестнице, прошел мимо гостиной, где мама пила и тихо плакала.

Я нашел то, что искал, в ящике папиного бюро. Он уже собирался убить Букспана, видите ли. Однажды, он купил пистолет в магазине на Третьей авеню, но так и не воспользовался им, в тот раз не смог нажать на курок. Когда он наконец застрелил ублюдка, он был в Калифорнии, а этот пистолет все еще лежал в ящике стола под стопкой газет. Было похоже, что он оставил его там специально для меня.

Я вышел из дома так же бесшумно, как и вошел, пистолет уютно устроился в кармане пиджака. В час тридцать я поднялся по лестнице в многоквартирный дом на площади Святого Марка.

Она не впустила

меня, впрочем это и не понадобилось. Они оставили дверь открытой, и я вошла без стука. Я прошел через знакомую кухню в столь же знакомую спальню. Я знал, что найду их там, в кровати покрытой бархатом.

Я распахнул дверь спальни и увидел, что они лежат там, в объятиях друг друга. Моя девочка. Моя девушка, с парнем, которого я ненавидел больше всего на свете. Я ожидал этого, но смотреть на это было тяжело.

Ее губы разошлись для крика, но она мгновенно остановилась, увидев пистолет в моей руке. Ее лицо застыло от ужаса, и она была похожа на маленькую девочку, которая пытается притвориться женщиной.

Дэн Букспан просто выглядел испуганным. Я наслаждался страхом в его глазах, как только мог наслаждаться чем-либо в то время. Я позволил им смотреть на пистолет в течение нескольких минут, не говоря ни слова.

Затем я велел им закрыть глаза, после чего подошел к кровати и ударил каждого из них стволом пистолета по голове. Я просто использовал достаточно силы, чтобы лишить их сознания. Я не хотел их убивать, я не мог этого сделать.

Я разорвал простыню на полоски ткани и связал их. Я крепко обхватил их руками, связав его руки вокруг ее спины, а ее руки — вокруг его. Затем я заткнул им рот кляпом и стал ждать.

Когда они пришли в себя, то беспомощно боролись, прижавшись друг к другу голыми телами. Это могло бы быть забавно, если бы обстоятельства сложились иначе.

Но я не смеялся. Я просто наблюдал за ними некоторое время, ожидая. Я положил пистолет обратно в карман, потому что он мне больше не был нужен.

Позже я обошел всю квартиру, убедившись, что все окна плотно закрыты. Было ровно три часа, когда я открыл все газовые форсунки на полную мощность и ушел, закрыв за собой дверь.

В этот момент, в Калифорнии была полночь.