Одна программная ошибка

Гоосен Ольга Константиновна

Но, когда первая волна обиды схлынула, я неожиданно подумала - а, правда, почему он даже ничего объяснять не стал? Каким бы противным и ехидны ни был парень, но беспричинная злость - не про него. Хоть Вик и ругается на меня добрую большую часть времени, но он всегда, ВСЕГДА говорит, из-за чего бесится - каким бы нелепым ни казался повод.

А тут - на пустом месте, ни с того ни с сего, точно какая-то неоткрытая химическая реакция.

Упершись взглядом в черноволосый затылок, я разрывалась между двумя решениями: одно шло от противности, а второе - от волнения.

Обида, хоть и поутихшая, едва слышно нашептывала, чтобы я шла своей дорогой. Но, стоило сделать ещё один шаг в сторону остановки, как совесть, до этого спавшая, поднялась на дыбы: ну, уйду я сейчас насупленная на Виктора, как мышь на крупу... И кому от этого хуже будет? Не он же за меня волнуется, а я за него. И себя грызть за малодушие потом стану. Не наоборот.

И я снова застыла на перекрестке: Вик шел вдоль улицы, куда-то в сторону, я же на остановку.

Закусив губу, я посмотрела на спину парня, удалявшуюся все дальше и дальше - ещё чуть-чуть и людской поток подхватит фигуру, и я уже вряд ли его отловлю. А с другой стороны - автобусная остановка, стоящая по-прежнему на месте, недвижимая, точно застывшая на фотографии - исчезни я лет на сто и вернись обратно, ничего бы и не изменилось. Не сбежало.

Плюнув на обиду, я развернулась в ту же сторону, куда ушел и Вик, и бросилась следом.

Хоть, казалось, времени прошло совсем немного, а Виктор почти исчез из поля зрения - мог бы и раствориться в толпе, простой я в сомнении чуть дольше. Огибая многочисленных прохожих на своем пути, обгоняя медленно бредущих бабушек и неспешные молодые парочки, добралась-таки до парня на расстояние вытянутой руки. Запыхавшись от спешки, я смогла лишь ухватить парня за плечо - уж больно быстро он шел, почти бежал. И я следом.

Возмущенно каркнув, Вик оглянулся, недоумевая: у кого же страх совсем отшибло, если этот "некто" не видит, что парня лучше не трогать?

И меня он почему-то не ожидал увидеть: глаза при одном взгляде удивленно распахнулись - видимо, решил, что раз на меня один раз наорал, то дело сделано. Зря он так: иногда и я могу быть упрямой и настырной.

Нахмурившись, Виктор полубуркнул-полупрорычал:

– Ну?

– Ну...
– правда, мое упрямство на этом и заканчивалось. Остановить-то я его остановила, но вот подумать, о чем говорить, как вызвать его на душевный разговор.

Посверлив пару минут взглядом, Вик устало вздохнул - и мне показалось, буквально на какую-то долю секунды, - что та напряженность, висевшая точно камень на шее, исчезла, осталась лишь странная обреченность.

– Ты мне кое-кого напоминаешь, - неожиданно сказал он, смотря куда-то в сторону, точно собираясь с мыслями.
– Одного моего знакомого. Забавный парень, бедовый малость... Но неплохой. Пережили мы с ним не многое, но и не малое - трудно сказать. Сначала терпеть его не мог: не мог понять, то ли он дурачится, то ли правда не понимает, что творит. Потом просто раздражался, а затем и привык к нему. А недавно, хоть и косвенно, из-за меня он чуть было не пострадал. Сколько не физически, сколько душевно.

Слушая удивительную исповедь

Вика, я могла лишь стоять и недоумевать: почему-то я и подумать не могла, что у этого человека есть совесть или что он тоже способен переживать. Удивительно, что я ни разу не задумывалась об этом.

А сейчас, стоя перед ним и слушая его, я неожиданно поняла: вот я всю дорогу жалуюсь, что Рю окружающих людей совершенно не слышит, сама сколько раз в мыслях бурчала, что он издевается надо мной... И почему-то ни разу не подумала: а прислушивался ли кто-нибудь к нему?

Нет, его советы мы принимаем, но по большей части потому, что у нас другого решения нет, а так бы, будь варианты, послушались бы мы? Дали бы договорить?

Не знаю, да и никто не решится утверждать со стальной уверенностью.

– Поэтому ты сам не свой?
– осторожно поинтересовалась я.
– Чувствуешь себя виноватым?

От услышанного парень дернулся и точно ощетинился.

– Да с какой стати?!
– прошипел Виктор, скорчив такую недовольную рожу, будто это его страшно обидели и чуть не оставили в лапах смерти.
– Нашла мне занятие: волноваться за какого-то идиота!

Бросив эти слова, Вик развернулся и стремительно ушел, оставив меня в недоумении: что вообще происходит в этой непутевой черноволосой голове?!

Я-то глупая думала, что наконец-то поговорю с парнем по душам, пойму его (и узнаю, что не такой уж он и гад, каким хочет казаться)... Но вместо этого меня вновь макнули по самые уши в презрение - откуда мне знать, о чем может думать этот треклятый демон?!

За одно могу поблагодарить Вика - теперь я за него точно не волнуюсь!

Я просто на него зла!

***

Когда я пришла домой, то мама - она как раз вернулась с работы, - тут же поинтересовалась, кто ж меня так страшно обидел, что я буквально пыхчу от ярости. Буркнув в ответ что-то невразумительное, я, быстро сделав дела насущные (они же - уроки), вновь села за "Нового героя", готовясь встретиться со своим самым главным критиком и насмешником. Уж я ему покажу, где раки зимуют...

Наивность редкостная. Разумность еле-слышно шептала, что все мои слова и аргументы демон разобьет в три счета, если и вовсе не в один. Но злость штука неприятная, не дает подумать спокойно.

Поэтому ничего удивительного в том, что при входе в игру я походила на этакого дракончика, пышущего пламенем. Разве что остроухого. И очень маленького.

Но стоило мне появиться в виртуальности, как попала в эпицентр бури!

В небольшой пещерке, где мы остановились в прошлый раз, развернулись нешуточные разборки: отряд уже весь собрался, тут был и Дрон, и Робин, и Рю... Но вот выступать в путь немедля они не могли. И дело тут не в монстрах и не в Гильдии воров.

А дело - как я узнала позже, - началось с того, что почти одновременно в игру зашли демон и лучница... И, помня о недавних событиях, когда парень и меня, и Рину обхамил и обругал так, что хоть вой, ничего удивительного не было в том, что девушка, едва увидев его, захотела вцепиться в волосы. Демону.