Одна в толпе

Марта Крон

– Как это? Прямо тот самый? – тихим голосом спросила её мама, впиваясь в меня ошалелым взглядом.

А вот взгляд отца напротив моего лица приобретал уже сформированную чёткую эмоцию. Брезгливость.

Совсем ополоумела девка! Чё творит?

– Вообще-то я… – протестующе начал я, но не успел договорить, как получил локтем в живот.

– Да-да, я помню, что ты просил не распространяться… – вонзила в меня затыкающий взгляд гномиха. – И что очень этого стыдишься, но ты же понимаешь… – с нажимом произнесла она. – Это мои

родители, – и глаза выпучила.

Медленно посмотрел на ожесточённое лицо её отца и мысленно выстрелил себе в голову:

– Мне неловко, что вы узнали об этом…

Умереть не встать…

Не от руки этого громилы, так от позора.

– Это он тебе так сказал? – откровенно сомневаясь, уточнил мужчина.

Да-да, всё верно, батя. Мужик мужика видит издалека.

– Не похож он на голубого… – по мне прошлись пристальным оценивающим взглядом. – Бицухи вон какие, щетина добротная и взгляд толковый…

– Пап, это только в твоём понимании геи ходят в утончённой одежде, изящно взмахивают руками и хлопают ресницами, – с ноткой осуждения сказала Алиса. – Лёня хороший, тебе понравится!

– Да не дай Бог! – он резко отстранился от нас с гномихой и сморщил лицо.

– Папа, – сердито вытянулась коротышка.

Ого. Да у девчонки отваги побольше некоторых. Я бы не рискнул перечить такому убойному титану.

– Алиса, давай-ка на минутку отойдём на кухню, – с убеждающей интонацией произнесла женщина, и гномиха, коротко вздохнув, ушла вместе с родителями.

Только собрался бежать со всех ног отсюда, как из-за угла появилась голова мужчины и угрожающе пробасила:

– Кости переломаю, если сиганёшь.

– И не собирался даже, – невозмутимо ответил я.

Голова бати исчезла, но я точно знал, что он слышит каждый удар моего сердца.

– Да точно говорю вам… – долетели обрывки разговора. – Сама видела… Прямо в губы парня поцеловал…

Фу, мать твою! Неужели она считает, что эта хрень собачья спасёт меня от родительского гнева?

– Сейчас же собирай вещи! – ударил по стенам начальственный тон матери. – Мы уезжаем.

– Нет. Я остаюсь, – чуть дрогнул голос Акимовой.

– Алиса, я не позволю тебе жить с мужчиной… любым…

– Пап, это его дом! – осмелилась девчонка. – Он еду покупает, до универа довозит, помогает с учёбой, защищает от хулиганов…

Боже, дай сил не расхохотаться раньше времени.

– Ну, было дело… – уже тише. – Приставал один… Лёня спас.

Приставал? Да я своими глазами видел, как она танцевала с ним. Вот маленькая лгунья. Даже родителей на раз-два разводит.

Подавив в себе желание послать всех на хрен, дождался семью Акимовых.

Красная как помидор гномиха выбежала вперёд и с натянутой до ушей улыбкой стала расстёгивать на мне олипмийку.

– Если не дурак, подыграешь, – сквозь зубы прошептала она.

Наградил её многообещающим взглядом и наконец сделал шаг вперёд.

– Проходи, раз живёшь

здесь… – не скрывая антипатии выдал мужчина. – Познакомимся поближе.

Под прицелом трёх пар глаз прошёл на кухню и сел около окна – на случай, если придётся прыгать. Алиса пристроилась рядом, не сводя предупреждающего взгляда с отца. Если б у меня от недовольства не свело мышцы лица, я бы ухмыльнулся. Такая малышка, а смело прикрывает собой.

Глава 11

Алиса

– Не нравится он мне! – безапелляционно высказал мне в лицо папа, когда перед сном я заглянула к ним с мамой в комнату. – У него на лбу написано, что по бабам ходит…

– Юра, – закатила глаза мама, усаживая мужа на кровать. – Он же подтвердил, что девочки его не интересуют и с Алисой они просто дружат.

– И ты поверила? – разразился криком мужчина. – Да он с Алиски глаз не сводит.

– Т-ш-ш, – пригрозила мама подушкой.

– Это от нервов, пап, – впряглась я за соседа. – Ты ж его специально провоцировал весь вечер. «А чего тебя девки-то не устраивают? Вон Алиска у меня какая куколка! Восемнадцать исполнится, и замуж могу отдать», – изобразила я издевательский тон отца.

– Раскусить его хотел, – признался Акимов. – Но пока умело держится, видать, не впервой мозги морочит людям…

– А мне кажется, что он неопасный… – поддержала меня мама. – Сначала испугалась, когда его увидела, а сейчас чувствую, что в безопасности ты с ним…

О, лёд тронулся. Это хорошо.

– Чувствуешь, значит? – подколол папа, выгибая бровь.

– Материнское чутьё, – мама бросила ему в лицо подушку и фыркнула, когда он перехватил её прямо перед носом.

– И я должен разрешить им спать в одной постели, полагаясь только на это? – рассвирепел мужчина.

– С Ванькой же спала, – возмутилась я и сразу же получила от мамы затыкающий взгляд.

– Когда это?! – повысил голос папа, в порыве эмоций приближаясь ко мне вплотную.

– Да маленькими они ещё были, Юр! – подскочила тушить пыл мама. – В начальной школе.

Ага, как же. Два месяца назад мы с другом после купания в озере дрыхли без задних ног, деля кровать-полуторку на двоих. Там уместились только потому, что я – как половина Ваньки. Мама, привыкшая, что я с ним была всегда не разлей вода, слова против не сказала.

– Ну, Ванька пацан нормальный, – успокоился папа, вспоминая моего добродушного одноклассника. – Как свой, считай. А городской – вон… с причудами. Неизвестно ещё, на что способен.

– Юр, они ж вместе уже больше недели живут, и ничего не случилось, – потянула обратно на кровать неугомонного великана мама. – Ты давай не настраивай против семьи Лёню, а лучше контакт наладь. Твоя дочь и дальше с ним останется, лучше, если он будет на нашей стороне и продолжит оберегать её, чем испугается и будет держаться подальше.