Одна женщина, один мужчина (сборник)
Шрифт:
— Ой, Фрэнк, — раздался низкий фиолетовый голос в трубке. — Отлично! Конечно, пойдем! Вот прямо сейчас и пойдем, хотите? Рядом со мной есть чудное греческое место, готовят точно как моя мама, я его обожаю. Пойдем?
Сегодня Лариса была вся в нежно-зеленых полутонах, с ниткой зеленых круглых бус на белой шее.
— Красивые бусы! — похвалил Фрэнк.
— Да, очень. Жалко, что я их потеряю вечером, — непонятно ответила она. — Я их в Индии покупала…
Заказали ланч.
— На гарнир сегодня наша фирменная цветная капуста, —
— А можно что-нибудь другое? — попросила вдруг Лариса и, обернувшись к Фрэнку, добавила: — Я однажды в юности целый месяц ела только цветную капусту. Не могу больше!
— Вы начали про журналиста, — напомнил Фрэнк.
— А! Да! Ой, это ужасно смешная история. Дело в том, что у нас в колледже была идиотская традиция, мы каждую весну собирались большой толпой, одни девчонки, — и бегали по кампусу голые. А я забыла, что голая, и в таком виде прямо и пошла по улице. В магазин заявилась…
— Вы Йель, что ли, заканчивали? — догадался Фрэнк.
— Ну да! И меня, разумеется, забрали… А этот молодой человек меня спас, написал статью в газете…
— Я бы про вас не только статью, я б роман написал! — с чувством выпалил Фрэнк.
— Да ну вас, — смутилась Лариса.
— Ну тогда фильм снял бы! Вы очень красиво двигаетесь.
Тут Фрэнк расхрабрился и жестами показал — как именно. Довольно, впрочем, сдержанно.
— Ага! Можно снять, например, триллер! Ну или фильм ужасов, — кивнула Лариса важно, и оба рассмеялись.
С Ларисой было легко и приятно — можно было болтать обо всем на свете. Однако Фрэнка все время волновало, что он откуда-то знает эту милую даму. Но откуда?
— Лариса, а вы горы любите? — спросил он наугад. В колледже он немного занимался альпинизмом — может, там и встречались?
— Очень, — обрадовалась Лариса, — но я-то что! А вот Синди, это моя дочка, — пояснила она, — она прямо там, в Гималаях, и родилась! Она, представляете, еще совсем маленькой была — рисовала только горы! И маленьких таких человечков сверху. Это, мол, мама. Это папа… Папу-то она никогда не видела, только по телевизору… Но рисовала все равно!
— Как по телевизору?
— В передаче «Что мы знаем о снежном человеке», — саркастически фыркнула Лариса. — Папа у нас был тот еще тип… Да что мы все обо мне? Расскажите-ка про себя. Вы кем работаете?
— Я вчера смотрела «Си-Эн-Эн», — сказала Сюзан, наливая кофе. — Так вот, говорят, одна женщина…
— Да что ты, дорогая?! — удивился Фрэнк и развернул «Нью-Йорк таймс».
— …Оказалось, что на самом деле… — долетал до него откуда-то издалика голос Сюзан, — …щупальца! …с Юпитера, но точно неизвестно… С пятьдесят шестого этажа…
Он кивал и невидящими глазами смотрел в газету. Сегодня за завтраком Фрэнк был особенно рассеян. Он обдумывал, как бы половчее сделать решительный шаг — пригласить Ларису на ужин с вином и закономерным исходом.
Фрэнк тщательно подготовился. Еще на прошлой неделе объявил Сюзан, что у него важный обед с японскими коллегами, и, возможно, он затянется допоздна. «Ты же знаешь этих азиатов, — небрежно говорил он, — у них законы, черт возьми, гостеприимства! Наверняка придется тащиться к ним в отель на коньяк. Да они еще пить не умеют… Беда!»
Фрэнк сложил газету, особенно нежно поцеловал жену в пахнущий душистым мылом и огуречным кремом лоб и пошел на работу.
Лариса отнеслась к предложению удивительно безмятежно.
— Обожаю французскую кухню, — обрадовалась она, — вот прямо сегодня? Класс! Но я же не одета для ресторана, я успею переодеться?
Фрэнк, чувствуя растущие за спиной крылья и сладостное томление в паху, смело предложил закончить работу чуть раньше и вместе купить нужный наряд. И снова Лариса необычайно быстро согласилась — не ломалась, не смущалась, лишь деловито заметила, что сможет уйти в пять.
Платье нашлось около шести, в половине седьмого они уже ели устриц, а в четверть девятого, взявшись за руки, бежали по Пятой авеню, омываемые потоками первого весеннего ливня. Фрэнк ошалел от восторга и вседозволенности, перепрыгивал лужи и кричал что-то неразборчивое, Лариса придерживала подол непоправимо мокрого платья, смеялась и прижималась к нему мокрым шелковым боком.
— «Хилтон!» — показала она на стеклянно-золотые двери и сияющий вестибюль отеля за ними. — Пойдем? На самый-самый высокий этаж, правда?
Любезный портье проводил мокрую парочку до номера, подчеркнуто не обращая внимания на расплывающиеся под их ногами лужи. Взял чаевые и тихонько прикрыл за собой дверь. Верхний свет он предусмотрительно не зажег, оставив номер погруженным в интимный полумрак.
Фрэнк протянул обе руки к своей прекрасной даме, и она нежно улыбнулась в ответ. Потом робко придвинулась ближе и наконец обняла его за шею. Он положил руку Ларисе на грудь, заглянул в лицо — и обомлел.
Глаза феи светились в темноте ровным, темно-зеленым светом. Фрэнк моргнул, отгоняя морок, и в этот момент у него под ладонью что-то энергично задвигалось. Он отдернул пальцы.
Из декольте дамы к горлу Фрэнка тянулись светящиеся щупальца. Он рванулся к двери, но тут руки возлюбленной напряглись, словно два стальных каната, и сомкнулись на шее Фрэнка, а из широко улыбающегося рта плеснуло зеленой едко пахнущей жидкостью.
— Я вчера смотрела «Си-Эн-Эн», — взорвалась внезапно голова голосом Сюзан. — Говорят, одна женщина оказалась никакая не женщина, а гигантский спрут, и под кожей у нее — щупальца! И говорят, что с Юпитера, но точно неизвестно. Последнюю свою жертву она выбросила с пятьдесят шестого этажа…