Одна жизнь Сарро ла Касса
Шрифт:
– Выходной, – прошептала, – хуже буднейЯ! Что же ожидает нас впереди?- я огляделась, взгляд случайно скользнул на наушники Луны. «Она исчезла, а они, по-прежнему, здесь!»
Лунный свет освещал лучше, чем, если бы напротив окна находился фонарь. Я взяла шнурок и приложила его к уху. Не знаю, что со мной произошло – такого прежде не бывало! Но этот прилив сил, эта бодрость и умиротворённость… «Так вот что веяло Луне эти стихотворные строчки!... Где ты сейчас? Отчего покинула нас? Меня? Не ты ли хотела, чтобы вместе писать стихи и организовать пришкольный кружок писателей? Отчего наши мечты разрушились так быстро?...» Затем меня охватил страх – что-то изменилось и в музыке. Все те же слова вмиг зазвучали с какой-то таинственностью и тревогой. Я встала, огляделась, подошла к двери и остановилась – за стеной раздался стон. «Наверное,
– Меньше в игры надо играть…
– А ты чего пришла? Прочла мои мысли?
Я не поняла, – То есть как?
– Поговорить! Я как раз собирался!
– Слушаю, – чуть склонила голову на бок,- О чём ты?
– Всё сегодняшнее…Не мог думать ни о чём другом!
– Я тоже…
«Нас, безусловно, что-то связывает! Мне даже страшно подумать, что это может быть…»
– Сегодняшний день изменил многое. Что нам сулит завтра, Клио? Я не трус, но…Мне страшно. Всё это зашло слишком далеко…Слишком далеко…Но оно должно кончиться, не так ведь?
Я молчала. «Ну, что я могла сказать испуганному не меньше меня человечку? Что пребываю в таком же состоянии? Ведь если поразмыслить, всё началось именно с него и с меня, после нашего появления, от того самого дня, как лошадь примчала к замку… Что же здесь творилось прежде? И почему всё случилось именно так? Увы, но я, наверное, никогда не получу ответы на эти вопросы…»- подумала, сжимая его руку и покачала головой.
«И всё же я должна его проучить!- думала Луна,- Обязана! Ибо иначе он будет, по-прежнему, уделять мне внимания меньше, чем им троим! – без спросу она отправилась в лабораторию химика. Лихорадочно озираясь, чтобы остаться незамеченной, тихими шагами прошествовала к шкафу с колбами. «Эту – «смертельное зелье» или вот эту – «безотчетный контроль» – думала девушка, склонившись над цветастыми жидкостями,- Была ни была! – и она ухватила первую пробирку. Голубые капли лизали стекло, очень тонкое и будто уже съеденное зельем. Луна понимала: нести такое вещество необходимо крайне медленно и аккуратно, но счастье, захлестывающее душу, мчало её по коридору с невероятной скоростью. «У меня должно получиться!- думала она, на бегу откидывая с лица, нахлынувшие от ветра, волосы. Метка в виде шестеренки, красовавшаяся на руке, также была на обозрении,- Не зря она у меня!- девушка поглядела на знак,- Ведь она – знак нашей победы!...»
Что-то зазвенело в воздухе – я замерла – тишину разрезали тяжёлые взмахи крыльев. Что-то большое приближалось прямо к окну. Оно распахнуло ставни и опустилось на пол. Высокие каблуки бесшумно коснулись ковра, пальцы лихорадочно отбросили назад длинные синие волосы. Луна!... Я замерла.
– Ты…
Тень кивнула. В её огромных прозрачных глазах отражались сотни звёздных огоньков.
Её рука потянулась ко мне, меж длинных бледных пальцев с чёрными ногтями была зажата пробирка, какие-то голубые светящиеся искры носились под стеклом стаей неудержимых бабочек.
– Кто такая Сандра?! Что это?
– Если скажешь им или кому-либо об этом, твои слова окажутся последними. Ты ведь не «спалишь» меня? Прошу, – прошептала
«О, этот голос, эти ноты! Такие знакомые и так льющиеся из самой глубины души! Этот взгляд, перед которым не можешь устоять. Как же я соскучилась по тебе, Луна! Какой бы ты ни была… Мы ведь обещали другу остаться друзьями. Я надеюсь…»
– Я не могу остаться в стороне. И помогу, обещаю, так как всем помогаю, но с один условием: ты расскажешь мне, что это. И зачем тебе всё это?
– Я не могу. Прости. Сарро убьет меня, если узнает, что сказала!...
– Разве надо спрашивать разрешения, говоря с подругой?
На миг она смутилась.
– Нет… Но я не могу. Даю тебе время до восхода следующей Луны. Больше ничего не могу.
«Один день и две ночи,- посчитала я,- Как же всё стремительно! Я и правду не предполагала такого!...» Она сделала пару шагов назад, отпрянув и вновь приковав к себе мой взгляд. Её крылья! Эти гигантские чёрные кожаные и, на взгляд, такие скользкие.
Они приподняли её над землей, каблуки вновь коснулись подоконника, теперь опустевшего, Луна бросила последний взгляд и скрылась в темноте.
«Разве можно так измениться? Однако пора поверить и в это…»- провожала взглядом летящую,- Дура! Что же я наделала? Пообещала врагу…Что мне теперь делать?! – пальцы крепче впились в стеклянную пробирку,- Я не знаю, что это! Однако могу сделать вывод – Луна против Ориби, Энзели и Сандры! Кто же они на самом деле?...»
Настала ночь. Пора волшебства. Ужаса. Неизвестности. Грёз. Фантазий. И печали. Кто-то думал о любви, кто-то о смерти, о безнадёжности или беззаботном счастье. Лишь школа объединяла их всех в одно целое, в одну невероятную воронку, вмиг засосавшую в себя все, что было вокруг… Все спали. Однако шум, шёпот, скрип, шаги и завывания ветра не оставляли замок ни на минуту. Скрипели кости скелетов, звенели доспехи, плясали вокруг них духи обакэ, кружась в невиданном танце. Казалось, сам воздух был пропитан волнением и страхом. Мерцали потушенные огни ламп, сами собой зажигались свечи. Тайна разливалась всюду, куда прикасался лунный свет, искрился и играл в зеркалах, в стеклах шкафов, окнах, химических пробирках. Таинственность навевала Луна. Её огромный лик с каждым днём становился всё больше и больше. Он заливал пространство какой-то мягкостью и теплом. Он был безумно красив и смертельно опасен… Это явление звалось Скэйрим – мегалуние, которое в сей год совпало с перигеем. Сей рай для нечисти случался крайне редко, и те, кому выдалось увидеть его, не стремились об этом вспоминать… Призраки заглядывали в окна, пугали спящих, входили в их сознание, навевали ужасные сны. Они бранились, шумели, кричали – в коридорах без конца разносилось приглушенное бормотание и топот ног стуканцев, стоявших на страже – не было ни одного коридора и холла, где бы ни ступали их маленькие ножки… Где-то вдали, украдкой, постоянно оглядываясь, шёл монакэлли, он собирал новости и всё, что слышал, и доносил учителям. Не удивительно, если пред лицом неожиданно вылетала летучая мышь, а то и не одна, а целая стая. Вылетит, вспорхнёт из своего укрытия, зашумит своими листьями кожаных пальцев и вновь растворится во тьме. Чаще такое можно наблюдать по приближению к башне директора. Чем выше – тем больше. По полу даже пробегали мыши, их маленькие лапки быстро перебирали по каменным сводам, подбирая какие-то крошки или бумажки, брошенные незадачливыми учениками. Пепельные лоскутки чёрных бабочек хлопали крыльями, залезая вглубь светильников и ламп, стеклянных колб и переплёты книг. Но самым удивительным было то, что днём ничего этого не происходило –всё было надёжно скрыто от глаз властью Омедерро. Казалось, ничто не сумеет перечить ей. Никогда.
– …нам надо загладить свою вину, -послышался голос, иначе Сарро не простит нам этого! Необходимо скрыть об него, что это сделали мы! И ты поможешь мне в этом!
– Сарро всё равно узнает правду…Он такой.
– Нет, не убьёт. Покричит, поругается, но убить? Нет, что ты!
– Нам дали шанс избавиться от Керроу, что делаем взамен этого мы?
Ориби усмехнулся.
– Я в этом не участвую…