Однажды и навсегда

Сигер Мора

— Снова в Королевское Общество, сэр? — спросила почтмейстерша, украдкой взглянув на адрес верхнего конверта. — И что бы они делали без вас?

Ей всегда хотелось польстить ученому. Но сэр Исаак оставался равнодушным и слегка пожимал плечами.

— Изберут себе нового президента, смею предположить. Эта должность по силам даже ребенку, — он повернулся к Саре. — Итак, пойдемте, моя дорогая.

На главной улице им пришлось остановиться и переждать. Телегу, нагруженную бочками с пивом и элем, тянула пара неповоротливых мощных тяжеловозов. Они с трудом протиснулись на место у входа в гостиницу «Роза». Ее владелец, Джон Морли, уже вышел навстречу, чтобы руководить разгрузкой. Это был

крупный, ширококостный мужчина, с красной физиономией и решительными резкими манерами. Он кивнул Саре и сэру Исааку и тотчас же вернулся к своим делам.

Вдоль деревенской улицы выстроились несколько домиков. Дальше за ними раскинулись широкие поля, разделенные Кеннетским большаком, названным так из-за реки, бегущей поблизости. Если смотреть на дорогу от деревни, открывалась перспектива, невиданная в любом другом уголке Англии. Дорогу с обеих сторон обрамляли бесчисленные камни, застывшие в торжественном величии. К этому времени здесь все еще стояло более шестидесяти камней. Когда Сара была ребенком, каменных глыб возвышалось гораздо больше. И в сновидениях… Там величественный извилистый путь был обрамлен сотней груботесанных прямоугольников. Между ними двигались шумные людские шествия. Били барабаны, слышался ритмичный хор голосов. А на холмах во время священных ночей пылали костры из ясеня и священного дуба, в ознаменование того, что мир возродился вместе с приходом весны. Саре было достаточно закрыть глаза, и она оказывалась внутри бездонного тайного омута воспоминаний. Но именно здесь, как она считала, к ней и подкрадывалось помешательство. И если она однажды забудет об осторожности, оно увлечет ее в свой мир навсегда.

Уж лучше следовать за сэром Исааком и делать все, что он просит. Сэр Исаак поставил на землю кожаный мешок, который всегда брал с собой. Извлек оттуда старенькие инструменты. Они были самодельные. Он изготовил их еще тогда, когда был молодым и стал мастером в таких вещах. Кроме компаса, у него были астролябия и секстант удивительной точности.

Он прокладывал путь среди камней, а Сара спешила за ним по пятам. И хотя комментарии, которые он бормотал себе под нос, мало о чем говорили ей, она старательно заносила их в специально выделенную для этого тетрадь. В его открытиях она видела мало смысла. Но предпочитала помалкивать. Если он почувствует себя увереннее, когда узнает точный угол склонения между горизонтом и каждым из камней, что ж, пусть так оно будет.

— Точнехонько! — сказал сэр Исаак, и лицо его озарилось радостью по поводу подтверждения какой-то его сомнительной мысли. — Совершенно точно. Ну и великаны же они были!

— Кто? — поинтересовалась Сара.

— Разумеется, друиды. Те, кто передвигал камни и установил их здесь в идеальной последовательности. Совершенно ясно, что им были известны взаимоотношения воздуха и воды с землей и огнем. Они разгадали, как пользоваться животворной силой, той живой энергией, которая превращает обыкновенную материю в саму жизнь.

— Друиды? — удивилась Сара.

— Кто же еще?

— Друиды пришли сюда значительно позже. К тому времени Эйвбери уже дышала древностью, — невзначай, в рассеянности, пробормотала Сара. Она прислонилась к теплой шероховатой поверхности камня и расслабилась от его нежной щекотки.

Сэр Исаак опустил секстант, сощурился и внимательно посмотрел на нее.

— Что вы сказали?

— Да так. Вспомнила сказание, которое я когда-то слышала от стариков. Продолжим?

Он согласился, заинтересованно и недоверчиво поглядывая на нее время от времени. Словно в раздумье решая, стоит ли дальше продолжать расспросы. Сара была благодарна, что он ни о чем не расспрашивал ее и не навязывал своего мнения. Она не хотела ему лгать.

Дорога

снова пошла на подъем, в гору. И привела к двойному кругу камней примерно такого же размера, как и пара внутренних кругов великого кольца. Там, среди высокой травы и дикого тимьяна, они решили отдохнуть.

Сэр Исаак вытащил из кармана носовой платок и вытер пот со лба. Воздух накалялся, становилось жарко. Казалось, сэр Исаак был не прочь подремать на солнышке. А Сара отправилась на поиски трав. Она выращивала многие из домашних видов у себя в саду. Но недавно обнаружила, что некоторые дикие травы также бодрят и придают силы. Она прошла почти полпути вниз по склону. И вдруг заметила что-то, лежащее у кромки воды в камышах. Ее глаза, удивительные, темно-синие с бледными крапинками, сощурились, пристально вглядываясь. Что это? Какой-нибудь зверь, пришедший на водопой и разлегшийся у воды отдохнуть? Нет. Это было нечто другое. Это была ткань, материя. Значит, куча тряпья?

Но она уже догадалась о том, что это за находка и нерешительно двинулась вперед. Внезапно из-под ног вылетела утка. Сара вздрогнула, испугавшись. Прижав ладонь к горлу, она шагнула еще ближе, пытаясь убедить себя, что наверняка ошибается. Нет, не может быть, чтобы…

И вскрикнула. Голос прозвучал высоко и тихо, словно она извинялась за свою слабость. В конце концов, она была всего только женщиной, которая гордится самообладанием. Временами у нее не оставалось ничего, кроме сдержанности, которая ей изменяла.

Она коротко вскрикнула и тут же замолчала, затаив дыхание. Вокруг нее все словно померкло. Она замерла от ужаса, убедившись, что перед ней не животное, а человек. Он лежал лицом вниз, раскинув руки, и словно просил о помощи. Сара не могла увидеть черты лица, но по одежде определила, что перед ней цыган. Один из тех лудильщиков, которые бродят по деревушкам вроде Эйвбери. Они никому никогда не причиняли зла. Никто никогда не обижал их. По крайней мере, до этих пор.

Такую смерть не назовешь естественной кончиной. Даже если бы вокруг не было крови, запятнавшей камни, поза лежащего человека говорила о многом. Казалось, в воздухе витает дух убийства. Он ощущался столь сильно и отчетливо, что не требовал никаких доказательств. В мирной полудремотной Эйвбери совершилось насилие. Судорожно сжимая в руках корзинку, Сара вскарабкалась на холм. И тотчас же наткнулась на сэра Исаака. Его разбудил ее испуганный крик. Сэр Исаак был озабочен и встревожен. Сара благодарно посмотрела на него.

— Вас что-то испугало? По-видимому, змея? Насколько мне известно, здесь они не водятся. Или я ошибаюсь?

Сара покачала головой, помолчав, глубоко вздохнула и заговорила удивительно спокойно и твердо:

— Нет. Со мной ничего не случилось. Нам необходимо тотчас же отправиться на поиски констебля Даггина. Произошло убийство.

Он ни о чем больше не спросил. Они заспешили назад, в деревню, куда и примчались вскоре, совершенно запыхавшиеся и растрепанные. В дальнем конце деревни, поодаль от домов, располагалась кузня. Как и предполагали, они застали констебля Даггина на месте. Он по совместительству работал еще и деревенским кузнецом.

Даггин, не проронив ни слова, выслушал их сообщение. Кивнув бычьей головой, принялся снимать с себя грязный кожаный фартук, закрывавший ему мощную грудь.

— Значит, говорите, лудильщик? — переспросил он Сару, натягивая сюртук. Смерть требовала соблюдения определенных формальностей, даже когда усопший был обыкновенным цыганом.

Сара кивнула и отступила подальше от горячего дыхания горна. Зимой деревенские ребятишки старались навестить Даггина под любыми предлогами. Он терпеливо сносил их вторжение и шумное общество. Летом же работал в одиночестве.