Однажды и навсегда

Сигер Мора

— Я не стала трогать его, — сказала Сара, — но судя по одежде, он из ромов.

— Значит, вот почему их и след простыл, — буркнул Даггин, — стоит случиться какой-либо неприятности, только их и видели. Хоронить придется за счет общины.

— А кроме того, необходимо заняться поисками убийцы, — произнесла Сара несколько суровым тоном. Ей было неприятно слышать, что человека покинули его собратья.

Даггин изумленно выгнул черные кустистые брови, выделявшиеся на его задубевшем лице.

— Убийцу? Да он, наверное, просто перебрал, свалился спьяну вниз со склона и разбился. Тут любой бы

отдал концы, грохнувшись об острые камни.

— Я не почувствовала от него запаха выпивки, — возразила Сара. — К тому же, земля кругом сухая. Тут нельзя поскользнуться, а цыгану — тем более. Здесь им знакома каждая пядь.

Даггин пожал плечами и направился к широко распахнутым двойным дверям.

— Как скажете, сударыня. Коронер примет решение по этому случаю и делу конец, — он остановился и посмотрел на них. — Не желаете ли со мной?

Сара отрицательно покачала головой. От мысли о том, что необходимо вернуться к реке и смотреть в лицо покойного, ей стало не по себе. Она хотела сказать, чтобы с ним обращались бережно. Он был таким же человеком, как и все. Но не смогла выжать ни слова. Цыган уже мертв. И как обращаются с его телом, вряд ли имело значение.

И в этом она ошибалась. Однако потребовалось время и новая кровь, прежде чем она поняла это.

ГЛАВА 2

Он шагал по длинному коридору, обшитому дубовыми панелями, прокладывая себе дорогу в толпе просителей, обычно заполнявших передние покои. Он торопился и шел быстро, насколько это было возможно. Разрумяненная бабуля, узнав его, сунула ему в руки петицию. Пузатый пекарь рванулся вперед, чтобы сделать то же самое. Худородные аристократы и метящие в них, прихлебатели и сикофанты, склонив друг к другу головы, принялись перешептываться, выясняя причину его визита.

Говорили, что его призвал к себе сам герцог. Вокруг замысливались грандиозные планы, а Уильям Деверо Фолкнер, более чем кто иной, пользовался доверием Мальборо. Он был рядом с герцогом у Бленхайма. Позже — у Рамилье. Но поле брани было для него неподходящей декорацией. Даже будучи по натуре воином, он с большей ловкостью ступал среди предательского лабиринта дворцовых интриг. Здесь Мальборо полагался на него, улаживая дела с медлительной, но упрямой королевой Анной и, что совершенно не случайно, со вспыльчивой супругой герцога — леди Сарой Черчилль. Фолкнер был мастером решения особо тонких и деликатных задач. Кто, как не он умел делать колкие выпады, слегка замаскированные под изысканную дипломатию.

Что же такое привело его в Вестминстер ярким солнечным весенним днем? Возможно, какие-нибудь новые козни французов? Или очередное препирательство шотландцев? Неужто это произошло накануне формального объединения их Королевства с Британией? Что-то явно непростое, требующее его авторитета и проницательности.

По толпе пробежала волна самых разнообразных чувств, словно промозглый туман, пробирающий до костей — зависть, восхищение, страх. О, как вдохновлял их всех сын обыкновенного торговца, стремительно вознесшийся до, казалось бы, недосягаемых высот.

В конце коридора лакей распахнул дверь, пропуская его вперед. Он вошел, и дверь за его спиной захлопнулась снова, оставляя

позади перешептывания и любопытствующие взгляды. Он оказался один в небольшой, скупо обставленной комнате. Из окон открывался великолепный вид на сад в самом начале цветения. Напротив него находилась другая дверь, а за ней — уединенные покои, святая святых герцога, где в данный момент ожидали гостя. Он засунул петиции под жилет, чтобы как следует изучить их, когда на то будет время. Поправил лацканы бархатного камзола, пересек комнату и постучал в дверь своей крупной рукой.

— Войдите.

Джон Черчилль, первый герцог Мальборо, расположился за каштановым письменным столом с инкрустацией. Он один не соблюдал формальностей, был облачен в бриджи и свободную полотняную рубашку с открытым воротом. Галстук был повязан свободно, а расшитый жилет и камзол лежали за ненадобностью на кушетке. На одном из углов письменного стола стояла подставка с завитым напудренным париком. Волосы герцога, седые и редеющие — ему исполнилось пятьдесят семь лет — были коротко острижены. Короткая стрижка еще больше подчеркивала угловатые и резкие черты лица. Он поднял голову и взглянул на вошедшего. Кивнув Фолкнеру, жестом указал на стул возле стола.

— Как ваши дела? — поинтересовался герцог.

— Достаточно неплохо, милорд. В Лондоне так спокойно.

— Ради разнообразия, — кивнул герцог. — Такое не может продлиться достаточно долго, — это прозвучало, скорее, не как суровое предсказание, а как простая констатация факта. — Лондон никогда еще не затихал надолго.

— Я полагаю, с вашей семьей все в порядке? — как всегда, учтиво осведомился Фолкнер. До него дошли слухи, что герцогиня в последнее время крайне возмущена, но не стал говорить об этом.

Мальборо поморщился.

— Довольно сносно. У Сары снова нелады с дочерью.

Фолкнер воздержался от комментариев. Непонимание, возникающее то и дело в одной семье, по всей видимости, было правилом, а не исключением. Разумеется, он сполна испытал все это на собственном опыте, когда его отец-торговец узнал, что сын мечтает о военной карьере. Но так уж все случилось, его выбор оказался мудрым. Хотя, безусловно, все могло сложиться иным образом. Четыре раза он оказывался на волосок от смерти. Трижды во время битвы, а в четвертый раз чудом успел выскользнуть из рук наемного убийцы. Однако он не пенял на судьбу за пережитое. Приключения и происшествия научили его еще дороже ценить жизнь.

— А как поживает красотка Чантра? — поинтересовался герцог, слегка улыбнувшись. Сам он был вернейшим супругом. Однако это не мешало ему снисходительно относиться к эскападам более молодых и холостых друзей.

— Она отыскала себе джентльмена, более отвечающего ее вкусам. Адвоката, который, как она полагает, склонен предложить ей руку.

— А вы, кажется, не очень скорбите по этому поводу? — поднял брови Мальборо.

— Это ее право, — мягко сказал Фолкнер. Он не мог понять, каким образом мужчина может предъявлять права на женщину, не являющуюся ему супругой. Вокруг так много других женщин, готовых упасть ему в объятия. Когда в том появлялась необходимость, он просто находил себе новую подругу. Впрочем, в данный момент он прекрасно обходился без таковой.