Однажды и навсегда
Шрифт:
— Не изображайте из себя дурочку. Я шел за вами.
— Судя по всему, я стала чем-то вроде парада. Почему вы пошли за мной?
— Потому что я видел выражение вашего лица. Ладно, не будем об этом. Здесь нам все равно поговорить не удастся. Пойдемте, — он не сказал больше ни слова, взял ее под руку и потащил за собой. Сара уперлась каблуками. Сделать это оказалось не так просто. Эта часть Лондона была вымощена булыжником. Но она упиралась изо всех сил.
— Я собиралась купить книги. Было приятно встретить вас здесь.
Саре казалось, что она удержится за камень. Но, судя по всему, Фолкнер придерживался совершенно иного мнения. Он даже не думал замедлять шаги. И прежде, чем Сара успела перевести дыхание, ее подсадили в знакомую карету, ту самую, которую он привел с собой в Эйвбери. Фолкнер сел рядом, захлопнул дверцу и громко постучал по крыше. — Вы ведете себя возмутительно, — раздраженно сказала Сара.
Как только карета тронулась с места, ее отбросило на сиденье. И хотя Сара была очень утомлена событиями сегодняшнего утра, она вовсе не собиралась сдаваться. «Если он считает, что ему позволено…»
— Чантра Дешамп — моя бывшая любовница, — спокойно объяснил он, — мы расстались друзьями и навсегда. Еще до моего приезда в Эйвбери. И ни при каких обстоятельствах я не намерен возобновлять эту связь.
— Разве я вас спрашиваю об этом? — удивилась Сара, подняв брови и нахмурившись.
— Разумеется, нет. Вы ни за что не согласились бы осчастливить меня подобным вопросом. Вы самая несноснейшая из женщин, которых я встречал в жизни. Зачем вы приехали в Лондон?
— Посмотреть на королеву.
— Что ж, вы на нее посмотрели. А теперь я осмелюсь предложить вам провести время гораздо интереснее.
— Я, право, не думаю…
— Угомонитесь, Сара, — сказал он, и это прозвучало довольно резко. Однако она и не собирается обижаться. Как можно, если в голосе послышался тот самый хрипловатый тембр, от которого ее всегда пробирает дрожь. К тому же когда Фолкнер придвинулся к ней совсем близко. Его рот, жадный, настойчивый, соблазнительный, отыскал ее губы. Блаженство.
Колеса кареты грохотали дальше по мощеным улицам Лондона.
Нерешенными оставались две проблемы. Шотландцы и сэр Исаак. Лежа после обеда в постели, Фолкнер предложил запереть их вместе в одной комнате. Пусть пожилой ученый и неугомонные шотландцы попытаются переспорить друг друга. Может быть, они придут к общему мнению и что-нибудь решат? Фолкнер уверенно ставил на сэра Исаака.
Уютно устроившись возле него, Сара усмехнулась. Она пребывала в бесконечном блаженстве. Они послали записку ее гостеприимному хозяину, уверяя, что с ней все в порядке. И теперь пытались найти способ переселить ее под крышу к Фолкнеру, не обижая понапрасну старика.
Сара ни за что не простила бы себе, если бы ее отношение огорчило старика. Но, с другой стороны, даже минутная разлука с Фолкнером была для нее невыносимой. Тем более, что она знала — скоро их отношения закончатся. И теперь каждое мгновение,
Лежа обнаженная в объятиях Фолкнера, она потянулась. На шее у нее висело на золотой цепочке кольцо, которое он ей оставил. Сара носила кольцо с того самого дня, как сэр Исаак принес его после отъезда Фолкнера.
Фолкнер заметно обрадовался, увидев кольцо, сказал, что завидует ему — оно постоянно находится у нее на груди. И принялся выражать Саре свои восторги по поводу ее приезда. Ее даже чуточку испугало, что он заставил ее почувствовать себя такой прекрасной, такой желанной и любимой. Она все-таки не должна думать об этом. Нет-нет.
«Живи одним мгновением», — повторяла она, словно заклинание. Ей не хотелось думать ни о прошлом, ни о будущем. Сейчас, в этом вонючем, шумном, отвратительном, восхитительном Лондоне для нее существовало только настоящее.
— А как же шотландцы? — спросила она. — Они по-прежнему упрямятся?
— Примерно так же, как и всегда. Но сейчас для этого совершенно неподходящее время.
Она приподнялась, опершись на локоть. Ее волосы, словно накидка, упали на Фолкнера. Заглянув ему в глаза, она улыбнулась.
— Я почему-то уверена, что ты быстро с ними разделаешься.
— Наверное, потому, что меня подстегивает великолепная цель?
— Льстец, — прошептала она и склонилась над ним.
Солнце клонилось к западу. Над городом веяло прохладой. Утром, когда Сара проснулась, ее уже поджидали аппетитные оладьи, яблочные тартинки, крепкий чай и чувство радости бытия. Радость была столь сильна, что граничила с грехом. Ну, что ж. Грехом больше, грехом меньше — какая разница?
Появился Криспин. Увидев ее, он даже бровью не повел, являя собой воплощение сдержанной холодноватой учтивости. Он принес горячей воды, несколько припозднившийся завтрак и отутюженное платье, а также книги для чтения, чтобы она могла скоротать время, Ожидая Фолкнера.
— Он сказал, что, судя по всему, не задержится долго, — объявил Криспин, когда она расположилась в гостиной, окна которой выходили в сад и на реку. Дом Фолкнера очаровал ее. Гостиная, как и все комнаты, была просторной, элегантно и богато обставленной. Мебель была подобрана не столь модная, сколько удобная и прочная. Саре это очень понравилось.
— Он отправился нанести визит шотландцам?
— Полагаю, что так.
— Но ненадолго?
— Так он сказал.
Она кивнула, все еще сомневаясь. Она заранее внушала себе не ждать слишком многого. Фолкнер вовлечен в крупную политическую игру. И, естественно, государственные интересы стоят у него на первом месте. И все же…
Оставшись одна, Сара попыталась читать, но безуспешно. Несмотря на количество и разнообразие книг, которые раньше привели бы ее в восторг, ей быстро наскучило листать книги, из-за рассеянности не понимая в них ничего.