Однажды мы все бываем безумны
Шрифт:
Наркотик дает странный эффект, боль чувствуется в разы сильнее, и что бы хоть как-то заглушить готовые вырваться из-за горла крики, он закусывает подушку и непроизвольно пытается уйти от ударов ерзая по кровати, но достигает совершенно другого результата.
Он возбудился и настолько ощутимо, что затуманенный наркотической дрянью мозг уже плохо анализирует происходящее, не в состоянии отличить боль от наслаждения.
Эрик задушено стонет на очередном ударе, надеясь, что рыжая не услышит, не поймет, но девчонка откидывает ремень, наклоняется над ним, проводя пальчиками по влажным от пота бокам,
— Надо же, такого я точно не ожидала! — ласково, почти игриво тянет Мол и прикасается поцелуем к напряженной спине.
Она сжимает пальчики и делает пару неспешных движений, Эрик прячет полыхающее от стыда и возбуждения лицо в подушку и дергает бедрами.
Тело живет своей жизнью, ему, «легкому» от дури, плевать на все. На «страдания» разума, на стыд, гордость и прочую ерунду. Оно хочет разрядки и удовольствия, а сейчас ему его может дать только эта сумасшедшая девчонка и ее нежные пальцы.
Мол убирает руку, а потом седлает его ноги, почти садясь на его колени, и заводит уже две руки под живот. Эрик не понимает, что она делает, только чувствует движения, а в следующее мгновения давление на ногах исчезает, как и руки, и мужчина осознает, что основание члена перевязано. Он рычит зверем, поднимая на нее взгляд, в котором досада вперемешку с бешенством, но девушка только закусывает губу.
Наклонившись к его лицу, нежно щекочет дыханием кожу и шепчет на ухо.
— Все прекратится, стоит тебе только сказать! Попроси, и я перестану тебя мучить! — Она с наслаждением рассматривает смятение на его лице.
— Ты даже не представляешь, что я с тобой сделаю! Я с тебя шкуру спущу! Живьем! — собрав остатки сил, выплевывает он.
Мол хихикает, ощущение власти, пусть и мнимой, над этим сильным и властным мужчиной, пьянит не хуже самого крепкого алкоголя.
Она сползает ему за спину, и Эрик чувствует ее губы, спускающиеся легкими поцелуями на поясницу, тело потряхивает от ее ласк, она соскальзывает к ягодицам, слегка их прикусывая, и он вновь стонет в подушку.
Мужчину бьет озноб, когда девичья рука ныряет между его бедер и нежно сжимает мошонку, он старается уйти от прикосновений, но получается плохо, в голове только мысль о разрядке. Член больно упирается в матрац, создавая такое трение, что у Эрика перед глазами цветные круги. Он задыхается от невообразимых эмоций, что прошивает сильное тело разрядами электричества, дергается в четной попытке освободится, но путы держат крепко. От желания, физически больно, словно в теле тысячи раскаленных игл, что рвут кожу, впиваются под ногти, жалят нервные окончания, вызывая хрипы. Пах горит огнем, там все настолько чувствительно, что Эрику кажется, еще пять минут и он просто «сдохнет», плюнет на все и будет умолять рыжую сжалится, чтоб ощутить там ее ладонь, а еще лучше губы. Желая сохранить крупицы гордости, он сдавшись шепчет пересохшими губами.
— Мол!..
Девушка больше не мучает его, она развязывает тесемку и крепко обхватив его, начинает быстро двигать ладошкой, обжигая горячим и влажным дыханием плечо. Он кончает, впадая в прострацию, и кажется отключившись.
***
Распахивая глаза, Эрик видит солнечный свет, что чертит бетонный пол комнаты на квадраты, и кружащуюся в воздухе пыль.
« Выпей! Это от обезвоживания и головной боли»
Еще плохо соображая, он берет его, и залпом выпивает безвкусную жидкость.
Встает, и на ватных ногах бредет в ванну, а там пораженно рассматривает свою спину, которая вся разукрашена широкими бордовыми полосами, что спускаются на ягодицы и бедра.
Девка его не жалела, оторвавшись по полной, ярость вновь поднимает голову, и мысль о том, что он с ней сделает, греет раненое самолюбие.
Эрик принимает душ, шипя от боли, натягивает штаны и в последний момент понимает, что футболку одеть он не сможет, ткань будет тереться об израненную спину. Мужчина, матерясь, достает из шкафа черную рубашку, удовлетворенно осмотрев себя в зеркало, зачесывает пальцами волосы и покидает комнату.
В столовой шум и веселые крики, он входит, и все взгляды обращаются к нему, люди слегка шокированы его внешним видом, но Эрику плевать, его интересует сейчас только одно. Он твердым шагом направляется к столу за которым завтракает Питер.
— Где Этвуд? — С места в карьер начинает Лидер.
— Она утром уехала на патрулирование! — Удивленный таким интересом, отвечает парень.
— А ты почему здесь? Вы же напарники!
— Мол вчера сама вызвалась поехать, я только утром узнал! — Испуганно оправдывает бесстрашный.
Эрик сужает глаза, умная паршивка, понимала, что ему надо время что бы остыть и не совершить глупость на горячую голову. Он улыбается, и сидящие напротив Питера солдаты давятся едой, мужчина медленно берет с тарелки яблоко и, осматривая их надменным взглядом, уходит.
Вечером он целенаправленно идет на третий этаж, туда, где расположены магазины и салоны фракции, ему нужна неприметная черная дверь, без вывески.
Эта дверь, в шутку, среди бесстрашных называлась «воротами в рай», ну или «ад», смотря, как подойти к проблеме.
Толкнув ее, Эрик оказывается в небольшом помещении, которое полностью обставлено витринами с разными приспособлениями для секса, тут были вибраторы, зажимы, ошейники, кляпы, наручники и еще сотни девайсов для разнообразного удовлетворения самых буйных фантазий. Он медленно прохаживается между этими «сокровищами», выбирая.
***
Молли устало брела по коридору, тело трусило от холода, она промокла насквозь, осматривая старые развалины. Хотелось быстрей добраться до горячего душа и наконец-то завалится спать.
Она запахнула влажную куртку плотнее и вспомнила позапрошлую ночь, сильное тело, в капельках пота, серые глаза, в которых злость мешалась с чем-то первобытным, тихие стоны и полосы от ремня на мощной спине.
Тело окатила волна адреналина, она раздразнила зверя, и расплата будет неминуема, такого позора Эрик ей не простит, отплатит по полной, но сегодня она надеялась на отдых и отсрочку наказания.
Ее мечтам не суждено сбыться, когда она захлопывает дверь в свою комнату, то сразу видит мужской силуэт, что сидит, развалившись на стуле.