Однажды мы все умерли
Шрифт:
Поэтому Даша захотела поехать на общественном транспорте. Она видела источник вдохновения в том, чтобы послушать людей не из своего круга – не связанных с журналистикой, новостями, периодическими изданиями. Узнать, что их беспокоит, о чём они хотели бы читать в газетах и журналах. И сидеть, развесив уши, при маме было бы сложновато. По крайней мере, потому что надо было следить за тем, чтобы никто её не узнал…
Но мама, конечно, опытный боец, и приготовилась заранее. Не красилась, выбрала из своей коллекции самые большие, закрывающие пол-лица очки. Оделась в свои единственные джинсы и толстовку,
А ещё понервничать заставляли бесконечные уведомления, которые присылали на смартфон приложения соцсетей и мессенджеров. Вышла новая статья за авторством Даши, она по привычке опубликовала её на своих страницах. Естественно, сразу понеслись поздравления, комментарии, сообщения. Даша же боялась даже просматривать их, потому что ей отчего-то казалось, что всё это не заслужено. Почему-то казалось, что каждая новая её статья получается всё хуже и хуже, хотя она привычно получала комплименты от редакторов, предложения о публикации и минимум правок по тексту.
Какое-то проклятье. Полное ощущение сюрреализма. Как будто живёшь в ином мире, где всё вокруг говорит одно, а ты всё видишь совсем по-другому. И как в этом не сойти с ума? Даша достала из заднего кармана джинсов телефон, с досадой смахнула всю кипу уведомлений и включила режим «не беспокоить». Бедолагу сразу перестало трясти.
Мама же явно истолковала волнение дочери по-своему.
– Нужно привыкать к этому, – негромко сказала она и поудобнее перехватила вешалку с костюмом. – Очень много людей будет хотеть высказать тебе своё мнение, и чем раньше ты научишься справляться с этим, тем легче тебе будет потом.
– Ма-ам, – умоляющим тоном протянула Даша. – Никто не гарантирует, что я действительно буду великой журналисткой, или…
– Будешь, – твёрдо сказала мама, и это прозвучало как приказ, но не для Даши, а для мироздания. Словно мама говорила ему: «только осмелься ослушаться».
Одновременно с этим подъехал автобус, старенький «немец», попыхивающий неприятно пахнущим чёрным дымом. На всю его левую сторону, залезая в том числе на окна и двери, растянулась реклама крема от морщин, который в руках держала мама, и Даша смутилась. Да уж, когда человек стоит рядом с тобой и одновременно смотрит на тебя с такого огромного рекламного баннера, ему невольно веришь.
Двери автобуса открылись, и Даша замерла. Народа внутри было много, несколько человек стояло вплотную к ступеням. В тени Даша рассмотрела фигуры подростка в синей куртке, девушки в кремовом пальто, парня в кожанке и джинсах и ещё несколько человек, стоявших рядом. Лица каждого из них выглядели так, словно вся эта толпа ехала на съёмки фильма ужасов в гриме.
Время замедлилось. Даша застыла так, словно её парализовало на месте, и она с трудом могла даже дышать. Сердце колотилось как ненормальное, ноги потяжелели, но сил сдвинуться с места не было. Подросток в куртке смотрел на мир пустыми глазницами, у девушки в пальто и парня в кожанке вместо лиц было кровавое месиво. Стоявшие за ним люди выглядели так же, но в полумраке Даша не могла рассмотреть деталей. Только
Это просто галлюцинации от переутомления. Мне просто кажется, мысленно молила она. Пусть уезжает. Сейчас двери закроются, и морок развеется.
Кто-то подхватил её под руку и потянул вперёд, но Даша словно обернулась мраморной статуей и не смогла сдвинуться с места.
– Ну и что это? – бесстрастно спросила мама. Её голос звучал как из другого мира, где Даша была маленькой девочкой, а мама отчитывала её за оставленные на столе после обеда грязные тарелки.
– Я…
Двери закрылись, отрезая кошмар от реальности. Даша зажмурилась, покачала головой, приходя в себя.
– Я просто увидела, сколько там народа, и подумала, что лучше всё-таки на такси, – сказала она почти равнодушно. – Мало ли что случится, да и очки тебе придётся снять.
Мама молча кивнула и достала смартфон. Даша выдохнула.
Просто галлюцинации – ничего больше. Начало мая, конец семестра, скоро сессия, а потому началось переутомление. Неясно пока, нормально это или нет, но, по крайней мере, объяснимо.
Уже через пять минут они сидели в машине класса «Комфорт» – мама не разменивалась на «Эконом», но не тратила лишнее на «Люкс». Даша лихорадочно приводила себя в порядок, запоздало вспомнив, что не накрасилась. Сосредоточившись на этом, она не заметила, что вслед удалявшемуся такси смотрели двое: миловидная девушка в розовом платье и кожанке и высокий блондин в стильном джинсовом комплекте.
Как не заметила их и прежде – в тот самый момент, когда подъехал автобус с теми жуткими людьми, эти двое стояли прямо у неё за спиной.
Так. Она всё это уже видела, со всем этим сталкивалась. Это просто эксперимент, условия известны, результаты предсказуемы. Вероника вдохнула, выдохнула, уставилась на светофор через дорогу. Горел красный, и по ту сторону проезжей части уже переминалась толпа народа. В основном плюс-минус её ровесники – это была Московская улица, почти восемь утра, и за спиной Вероники остались корпуса Саратовского государственного университета.
Загорелся зелёный. Поток людей хлынул через дорогу мимо притормозивших машин, Вероника пошла им навстречу. Она всматривалась в лица, в глаза прохожих, но не встречала ответных взглядов.
Тогда она выбрала случайного человека и решила попытаться коснуться его. Это был парень в чёрной куртке с белыми рукавами. Вероника остановилась посреди проезжей части – толпа сразу же принялась обходить её – протянула к нему руку. Парень вдруг отвернулся в сторону и, увидев что-то, зашагал туда.
Вероника состроила недовольное лицо и выбрала следующего подопытного – на этот раз девушку в чёрном.
– Эй, слушай! – громко сказала Вероника и раскинула руки, намереваясь её обнять.
Девушка застыла в шаге от Вероники, покопалась в сумочке, достала телефон. Было хорошо видно, как она нажала несколько раз на экран, открыла список контактов и начала звонок, затем аккуратно обошла Веронику и зашагала дальше.
Ну да, а чего ещё следовало ожидать, приуныла Вероника. Её точно так же игнорировали родители, бабушка, двоюродная сестра и соседи. Глупо было бы считать, что с незнакомыми людьми это работает как-то иначе.