Однажды на берегу океана
Шрифт:
— Правда? Никогда не замечала. Прости. Мне так жаль.
— Не стоит извиняться. Мне нравится, что ты ничего не замечаешь. Есть множество женщин, которые с ума сходят из-за того, кто и как смотрит на их украшения.
Я покачала стакан с джином и сделала осторожный глоток:
— Ты пытаешься заставить меня лучше к себе относиться, да?
— Я просто хочу сказать, что ты не из тех женщин, которые встречаются каждый день.
— Это комплимент, да?
— Можно считать и так. А теперь
Я улыбнулась. Кажется, в первый раз за неделю.
— Мы раньше так никогда не разговаривали, верно? — сказала я. — В смысле, откровенно.
— Хочешь откровенного ответа?
— Наверное, нет.
— Я всегда говорил откровенно, а ты меня не слушала.
В доме было темно и тихо. Только постукивали о стекло кубики льда в моем стакане. Когда я заговорила, мой голос зазвучал надтреснуто.
— Сейчас я слушаю, Лоренс. Бог свидетель, сейчас я тебя слушаю.
Краткая пауза. А потом я расслышала еще один голос. Это была жена Лоренса, Линда. Она крикнула:
— Кто это звонит?
А Лоренс прокричал в ответ:
— Просто один человек с работы.
Ох, Лоренс. Ну, надо же было ему вставить это словечко — просто.Сказал бы: «С работы». А потом я подумала о Линде, о том, каково ей делить со мной Лоренса. Я думала о ее холодной злобе — не из-за того, что приходится делить его со мной, а из-за потрясающей наивности Лоренса, полагавшего, что Линда ничего не знает.Я думала о том, что измена в их семье стала несимметричной. Ведь Линда могла в отместку завести какого-нибудь заурядного и скучного любовника. Нарочно, второпях. О, это был просто кошмар. Из уважения к Линде я повесила трубку.
Я постаралась унять дрожь в руке, которой сжимала стакан с джином, и посмотрела на спящую Пчелку. Воспоминания об Африке метались в моем сознании — хаотичные, бессмысленные, жуткие. Я снова набрала номер Лоренса:
— Ты сможешь ко мне заехать?
— Хотел бы, но сегодня не получится. Линда куда-то уходит с подругой, а я должен сидеть с детьми.
— А няньку вызвать не можешь?
Я догадалась, что слишком настойчиво уговариваю Лоренса, и выругала себя за это. Лоренс почувствовал что-то по тону моего голоса.
— Милая, — проговорил он, — ты же знаешь, что я приехал бы, если бы смог, правда?
— Конечно.
— Ты без меня справишься?
— Конечно.
— Как?
— О, я тебе так скажу: я справлюсь так, как всегда справлялись британские женщины до изобретения слабости.
Лоренс засмеялся:
— Отлично. Послушай, ты сказала, что тебе нужен совет. Мы можем поговорить об этом по телефону.
— Да. Конечно. Я. Понимаешь… Мне нужно кое-что тебе рассказать. Тут все немного осложнилось.
— Кто?
— Нигерийская девушка. Одна из тех, что были на берегу.
— Господи Иисусе! Но ведь ты, кажется, говорила, что те мерзавцы ее убили.
— Я была в этом уверена. Я видела, как они ее утащили. Ее и вторую девушку. Я видела, как их волокли по берегу, а они кричали и отбивались. Я смотрела им вслед, пока они не превратились в крошечные точки, и что-то внутри меня тогда умерло.
— И что же теперь? Она просто постучала в твою дверь?
— Сегодня утром. За два часа до похорон.
— И ты ее впустила?
— А кто бы не впустил?
— Нет, Сара. Большинство людей не впустили бы.
— Она словно воскресла из мертвых, Лоренс. Я вряд ли смогла бы захлопнуть перед ней дверь.
— Но где же она тогда была, если она не умерла?
— Наверное, она попала на какой-то корабль. Выбралась из своей страны и оказалась здесь. Два года провела в центре временного содержания иммигрантов в Эссексе.
— В центре временного содержания? Господи, что же она натворила?
— Ничего. Наверное. Туда всех иммигрантов помещают, чтобы потом определить в приют.
— Но… два года?
— Ты мне не веришь?
— Я ей не верю. Два года в фактическом заключении? Нет, значит, она все-таки что-то натворила.
— Она африканка, у нее не было ни гроша. Думаю, ей дали по году за первое и за второе.
— Перестань… А как она тебя разыскала?
— Кажется, у нее осталось водительское удостоверение Эндрю. Он уронил свой бумажник на песок.
— О боже. И она все еще у тебя?
— Она спит на моем диване.
— Представляю, каково тебе.
— Утром я подумала, что схожу с ума. Мне казалось, что это сон.
— Почему ты мне не позвонила?
— Я позвонила, ты забыл? Нянька опаздывала. Ты был не в себе.
— Она тебе угрожает? Скажи мне, что ты уже позвонила в полицию.
— Нет, ничего такого. Она замечательно играла с Чарли весь вечер. Он был Бэтменом, а она Робином. Очень милая команда.
— И тебя это не пугает?
— Если я сейчас начну пугаться, я потом не буду знать, как перестать.
— Но что она здесь делает? Что ей нужно?
— Наверное, она хочет немного пожить здесь. Говорит, что больше никого не знает.
— Ты серьезно? Она может здесь жить? В смысле, легально?
— Я не уверена. Я не спрашивала. Она так измучена. Похоже, она пришла сюда пешком от самого этого центра временного содержания.
— Она ненормальная.