Однажды тихой темной ночью
Шрифт:
– Дура! – еле слышно пробормотал он.
Автоматически поддержав сползающее по мне тело, я непроизвольно сделала наши объятья настоящими. Как раз в этот момент мимо нас прошаркала старенькая бабулька, сказав:
– Развратники! Постыдились бы в общественном месте!
А в моей голове продолжала звучать мелодия Чайковского.
После того как Хорсов отдышался, квартира была открыта очень быстро: просто пришел Матвей и, отругав своего альфу за расцарапанный сердечник, двумя движениями вскрыл
После этого мы вошли в квартиру, и я обомлела.
Сначала я думала, что обиталище Хорсова – это бараки, но квартира нашего гения побила все рекорды. Даже если не принимать во внимание, что в помещениях мебель поломана и разбита, а ящики перевернуты, тем не менее, в связи со своей профессией я подмечала многие вещи и знала, что жилище человека может многое сказать о его жизни.
Медленно я стала обходить квартиру, осматриваясь по сторонам.
– Они что-то искали, – раздался голос Андрюсика.
– Кто? – спросила я, оглянувшись.
– Те люди, которые здесь что-то искали. Похоже, папа прав.
– Да. Эти люди определенно разыскивают что-то.
– Мне кажется, тебе нужно здесь поработать.
– Да, – пробормотала я, опускаясь на колени.
Пока мужчины отодвигали с моего пути тяжелые вещи и потрошили столы, показывая мне улов, я все скрупулезно осматривала, передвигаясь из одной комнаты в другую. Но либо в этой квартире, кроме обычного хлама, ничего не было, либо кто-то очень хорошо замел все следы.
Последней комнатой для обыска оказалась ванная. Она была вся разбитая, с пятнами плесени. Видно, давно не топилась и не убиралась.
Скривившись, я опять опустилась на колени, убрала пластиковую перегородку и начала осматривать пространство под ванной. Там, на первый взгляд, тоже ничего не было, но потом, непроизвольно присматриваясь к грибку, я заметила, что одна плитка немного выступает.
Потянувшись и вляпавшись грудью в какую-то вонючую лужу, я нажала на плитку – ничего не произошло. Я опять нажала – и опять ничего. После этого я со всей силы долбанула, и плитка отпала. А за ней обнаружилась ниша с какими-то документами. Радостно в них вцепившись, я вытащила все на свет божий.
– Я нашла!
В этот момент в ванную забежали мужчины и выхватили у меня из рук бумаги, но я отобрала их.
– Вам сначала нужно приделать плитку обратно, и желательно так, чтобы ничего не было заметно.
Оба оборотня с недоумением на меня посмотрели.
– Вы не понимаете? Нужно убрать наши следы. Представляете, если кто-то узнает, что мы нашли эти бумаги?
Видно, мои доводы достигли цели, так как мужчины, недовольно поморщившись, опустились на колени и стали рассматривать нанесенный мной ущерб.
Оба оборотня были очень крупными, и маленькая ванна оказалась явно тесной для них, но меня это уже не волновало. Я перешла в комнату, где и присела на первую попавшуюся ровную поверхность.
Слыша сопение возящихся в ванной мужчин, я медленно развернула документы.
Медленно я начала пролистывать ее, пока мои глаза где-то ближе к концу не зацепились за знакомый номер. Чувствуя, как все внутри холодеет, я вырвала страницу.
В этот момент в коридоре послышались тяжелые шаги. На цыпочках подбежав к входной двери, я закрыла ее на замок и так же тихо отступила к ванной.
– Эй! – позвала я мужчин.
Из ванной вышел Матвей, и в этот момент кто-то вставил ключ в замок. Среагировали мы мгновенно: кинулись на кухню, где, приоткрыв окно, я вылезла прочь, следом за мной мужчины. И мы вместе быстро спустились по пожарной лестнице вниз.
Никогда не думала, что могу двигаться с такой скоростью. Но не успела я как следует испугаться, как уже спрыгнула на землю. Однако добежать до машины нам не дали: на выходе из переулка мы встретили наших преследователей.
Оборотни тут же оскалились, а я, понимая, что скрываться уже нет смысла, бросила в преследователей огненным дождем. Все они полыхнули синим пламенем, и, пока люди катались по земле, пытаясь погасить горящую одежду, мы побежали в обратную сторону и свернули в первый попавшийся переулок.
Нужно что-то срочно придумать. Если среди них есть маг, он нейтрализует пламя за пару минут, а мои силы после такого фокуса наполовину израсходованы.
Мы пробегали поворот за поворотом, и мне оставалось надеяться, что двигаемся мы в правильном направлении. Не отстать от оборотней оказалось очень трудно, но я старалась. И когда была уже готова упасть от бессилия и одышки, мы уперлись в тупик.
Облокотившись на стену ближайшего дома, я огляделась. Мусорные ящики, разваленный диван, какой-то мусор. Что делать-то?
Пока я предавалась паническим мыслям, Хорсов меня окликнул:
– Хватит мечтать! Давай прыгай!
Посмотрела на открытый канализационный люк, в котором уже скрылся Матвей.
– Что? Не-е-е-ет… Я туда не полезу, – покачала я головой.
В этот момент послышался тяжелый топот: наши преследователи оклемались.
– Быстро!
Схватив за руку, Хорсов затолкал меня внутрь канализационного люка, где я попала в заботливые руки Матвея. Только мои ноги коснулись смердящего пола, как рядом уже спрыгнул альфа-кошак.
– Побежали! – крикнул Матвей.
– Нет! – остановила их я.
Посмотрев вверх, я решилась на рискованный ход.
– У кого есть что-нибудь острое? – спросила я мужчин.
– У меня, нож, – похлопав себя по карману брюк, ответил Хорсов.
Подойдя к коту, я полезла в карман его джинсов. У оборотня глаза на лоб полезли. Ага, размечтался.
Достав нож, я полоснула им по руке и произнесла заклинание. Из ранки тут же вылетела кроваво-красная сеть и легла на потолок канализации, запечатав люк.