Однажды тихой темной ночью
Шрифт:
– Сейчас куча всяких предположений, версий, но точно никто ничего сказать не может.
– Так всегда бывает.
– Но мы с Матвеем видели Аню. Она со своими головорезами грузила в машину какой-то сверток. Предположительно, запчасти для машины.
Я напряглась.
– Она вас не заметила?
– Нет, – покачал Матвей головой.
Я сначала посмотрела на него, потом на Хорсова, и на моем лице появилось скептическое выражение.
– Не забывай, мы оборотни – охота естественна для нас. В этом нам нет равных, – заметил Хорсов.
Обменявшись
– Почему вас всех так волнует какая-то Аня?
Мы трое переглянулись, и на вопрос решила ответить я:
– Она наш враг и моя первая соперница.
Я очень постаралась ответить как можно честнее.
В этот момент Матвей подал ужин. На вид он был похож на жижу молочного цвета, и я побоялась это пробовать, а вот Андрей просто накинулся на свою порцию, как будто голодал годами. Вспомнив про количество тушенки, которое он умял вчера, я задумчиво взглянула на свою миску и приступила к дегустации. После чего, закатив глаза от наслаждения, последовала примеру оборотня. Последняя приобщилась к прекрасному Катя, тоже решившись попробовать, и после этого тоже вычистила тарелку кусочком хлеба, попросив добавки.
В итоге все наелись до отвала. Мне даже было трудно двигаться.
– Матвей, где ты научился так вкусно готовить?
– От мамы. Она была виртуозным поваром.
Теперь для меня многое становилось понятным, в том числе и габариты Матвея. Если все остальные расы от калорий набирают лишний вес, то оборотни только мышечную массу: они генетически не предрасположены к полноте.
– М-да, – пробормотала я, и, собрав всю посуду, мы с Катей пошли ее мыть, а мужчины разбирали стол.
Перемывая в тазике тарелки, я следила за нашим механиком. Она очень пристальным и даже немного задумчивым взглядом смотрела на Матвея. И я, понимая ее как женщина женщину, сразу угадала интерес.
Вот ты и попалась, милая. У всех нас есть свои слабости, и я нашла твою.
Так неспешно потекли дни. Мужчины каждый день выбирались в город наблюдать за какими-либо изменениями в ситуации с намечающимся мероприятием, а мы собирали машину, по вечерам вовсю наслаждаясь хорошо приготовленной пищей. И Катя день ото дня все более заинтересованно взирала на Матвея.
Не обошлось и без мелких происшествий.
Пару раз я выходила погулять, чтобы хоть как-то отвлечься от рутины и ожидания предстоящих событий. Я всегда любила море, и прогулки по пляжу доставляли мне истинное наслаждение.
Но моей большой ошибкой являлось решение снять обувь. Не прошло и десяти минут, как из песка в мою ступню вцепился какой-то червь.
Поскольку подобных паразитов терпеть не могла и боялась, то кричала я долго и громко. И на мои вопли прибежали все. Закончив спасать меня от напавшего чудовища, оба мужчины прочитали мне нотацию по технике безопасности.
Увы, как показало будущее, я совершенно ей не вняла. С того несчастного случая началась целая полоса всяких происшествий: на следующей прогулке меня укусила
Так прошла неделя, с мелким ремонтом было закончено, и теперь требовалось установить тяжелые детали. Поэтому однажды утром именно я отправилась с Хорсовым в город. Но перед тем как сесть в машину, я подошла к Матвею и стащила с него футболку.
– Что ты?.. – начал Матвей.
Но я его перебила, сказав:
– Не вздумай надеть другую футболку.
– Почему?..
– Ты хочешь быть с Катей или нет?
Мрачно на меня взглянув, оборотень сказал:
– Хочу.
– Тогда иди и покажи себя, поиграй мышцами.
Что-то бормоча себе под нос, Матвей пошел в гараж, а я, повернувшись, наткнулась на тяжелый взгляд Хорсова.
– Никогда так больше не делай.
Проигнорировав его недовольство тем, что я раздела Матвея, отправилась к машине.
– Я думаю, что тебе не стоит ехать. Аня хорошо знает тебя и если увидит, то непременно сбежит.
Сев в машину и невозмутимо пристегнувшись, я сказала:
– Не сбежит, у нее нет выхода. Ей нужны деньги, и этот приз ее единственная надежда. Больше в ближайшее время она нигде денег не достанет.
– Но, может, попробовать позже, – заметил Хорсов, устраиваясь рядом.
После этого я завела машину, и мы поехали.
– Гранилов может найти препарат, сделанный Горновым, и тогда запатентует его. Ей не видать прибыли.
– Так она же пытается возвысить людскую расу, у нее светлые идеалы, – хмыкнув, сказал оборотень.
Посмотрев на Хорсова с иронией, я заметила:
– Ой, я тебя умоляю. Какие идеалы? Ей нужны только деньги.
В этот момент я выехала на более-менее ровную дорогу и прибавила скорость. Хорсов мгновенно сжался. Посмотрев на него, я воскликнула:
– Побойся бога, на спидометре нет и шестидесяти! Как же вы с Матвеем ездили сами?
– Если нужна была машина, то на самой низкой скорости. Матвей заводил, и на десяти километрах мы ехали. Или оборачивались и бежали в звериных ипостасях напрямую. Кстати, очень быстро добирались.
Покачав головой, я немного сбавила скорость и категорично добавила:
– Но я на десяти километрах в час ездить не собираюсь.
Хорсов вздохнул и постарался более-менее расслабиться. Немного помолчав, он неожиданно сказал:
– Знаешь, я иногда думаю, что было бы, если бы тигры, волки, львы, пантеры, крокодилы и орлы не были оборотнями, а оставались дикими животными. Наверное, на нас бы охотились.
– Конечно. Жизнь была бы очень опасной.
– Может быть. Лично я не менее счастлив, что орлы и крокодилы живут только на юге.
– Согласна, орлы хоть и нелюдимы, но по крайней мере не такие противные, как аллигаторы.
В первый раз за все время знакомства мы разговаривали с Хорсовым на посторонние темы, и, должна признать, это не так неприятно, как можно было бы предположить.