Однажды ты пожалеешь
Шрифт:
Зато когда легла спать, вдруг вспомнилось, как Исаев потрогал мою руку. Какая-то робкая нежность сквозила в том жесте. И я поймала себя на том, что лежу и невольно улыбаюсь…
На следующее утро я выскочила из дома ни свет ни заря, чтобы идти одной хотя бы до школы. Ярик ведь обычно поджидал меня у подъезда. Но сейчас идти с ним наедине пятнадцать-двадцать минут, о чём-то говорить, каждую секунду себя контролировать… нет, не хотелось.
В школе всё же будет проще, думала я. Там кругом люди, что-то всё время происходит.
Правда,
«Ты где?» – прилетела мне эсэмэска от Ярика.
Чёрт! Надо было хоть написать ему, чтобы не заходил. Но юлить не стала, ответила как есть:
«Я уже в школе. Пришла сегодня пораньше».
Я ждала его появления и боялась. Вместо того, чтобы настроиться на спокойное общение с ним, я, наоборот, накрутила себя до нервной дрожи. Хорошо хоть в класс пришел он со звонком.
Зато на перемене сразу поинтересовался:
– Что делала вчера?
– Да ничего, – пожала я плечами, стараясь не смотреть ему в глаза. – После школы пришла домой, сделала уроки… ничего такого. А как олимпиада прошла?
– Нормально, – не стал вдаваться он в подробности, вернув разговор снова ко мне: – А чем ты так занята была?
– В каком смысле? – занервничала я.
– Ну, ты не могла ответить на звонок. Я подумал, ты занята…
То ли это уже паранойя, то ли что – не знаю, но мне казалось, что Ярик как-то слишком пристально на меня смотрит, словно пытается уличить…
– А-а, да ничего такого. Это мама была занята, готовилась к открытому уроку. Переживала сильно, ну и всё её отвлекало, любой шум. Так что вот…
– Понятно, – кивнул Ярик. – А то я уж было подумал, что ты меня вдруг стала избегать
– Ну что ты! С чего бы? – у меня вырвался смешок, нервный и фальшивый. Даже я сама это почувствовала. Ярик же смерил меня долгим взглядом и промолчал.
Мне стало не по себе, и весь следующий урок я сидела как на иголках. Да и до конца дня чувствовала себя неспокойно. И если до этого оставались какие-то сомнения на его счёт, то сейчас во мне поселилась необъяснимая уверенность – Исаев говорил правду. Ярик не такой, каким кажется... казался всё это время.
После уроков биологичка заглянула в наш класс и попросила добровольцев помочь с украшением спортзала к новому году. По классу сразу прокатилось:
– Да нууу. Чё за шляпа?
– Нее, неохота.
– Делать нам нечего. Пусть шпана украшает. А у нас ЕГЭ!
Биологичка переводила взгляд с одного на другого:
– Катя? Света? Ярослав?
– Простите, Елена Ивановна. У меня после школы дела, никак не могу остаться, – вежливо отказался Ярик.
– Даша?
А я согласилась. Жалко стало ее, ну и к тому же как я могла не уцепиться за благовидный предлог избежать компании Ярика. Он пошел домой один, а я честно отпахала три часа, развешивая шары и гирлянды вместе с девчонками из девятого класса.
А
Боже, я сама не ожидала, что так разволнуюсь. Схватила телефон и умчалась в ванную, чтобы мама не слушала. Правда, разговор наш длился не дольше минуты. Он спросил, как я, как Ярик, а потом к нему в палату вошла медсестра делать какие-то процедуры – я слышала ее голос на заднем фоне, – и мы быстренько попрощались.
Следующие дни я пребывала в постоянном напряжении. Может, я такая внушаемая, может, вообще паникерша, но, хоть убей, мне все время теперь казалось, что Ярик следит за мной, точнее, внимательно изучает. Считывает мою мимику, пытается проникнуть мне в голову. Это страшно нервировало!
Еще я понимала, что долго так не выдержу. Ну нельзя же до бесконечности притворяться. Но Исаев очень просил подождать, хотя бы до тех пор, пока он не выйдет из больницы.
Да, мы с ним всю эту неделю созванивались и переписывались вечерами… так и хочется добавить – как в старые добрые времена. Но это не так. Тогда всё было легко, непринужденно, по-хорошему наивно. Теперь я ощущала в его сообщениях недосказанность и какую-то обреченность. Да и разговоры у нас не особо клеились, постоянно возникали неловкие тяжелые паузы. Или же то и дело мы натыкались на болезненные темы.
Но я все равно его навестила. В воскресенье. До этого колебалась – стоит или не стоит? Ну и, конечно, боялась столкнуться с Яриком. Исаева он не забывал. Ходил проведать каждый день. А в воскресенье уехал в Москву, к бабушке. И я отправилась к Исаеву.
В этот раз я уже так не волновалась, ну разве что немного. И то, когда уже вошла в палату, когда поймала его взгляд. Он слегка приподнял брови, а потом улыбнулся.
– Вау! – прокомментировал он мое появление, но я-то видела за его насмешливым тоном искреннюю радость. Она так и засияла в его глазах. И что уж, это было чертовски приятно.
– Как ты? – смущенно улыбаясь в ответ, спросила я.
– Изумительно, разве не видишь? – забавлялся он. Но это даже и хорошо. Я устала уже от постоянной тревоги. – Эй, не стой, проходи. Если честно, я ждал тебя, потом не ждал, потом опять ждал…
Я присела на стул рядом с ним. Исаев сегодня не лежал, а полусидел в кровати и беззастенчиво разглядывал меня из-под длиннющих ресниц.
– Ну что ты так смотришь? – начала я предательски розоветь.
– Как – так? – снова улыбнулся он.
– Ну вот так.
– Это тебя смущает? – состроил он невинное лицо, но тут же ухмыльнулся, гад.
Я посмотрела на него с шутливым укором.
– А вот так? Вот так смотреть можно? – он комично округлил глаза. Я не выдержала и рассмеялась. Но поймав его взгляд, вдруг ставший серьезным и пристальным, замолчала и смутилась еще больше.
– У тебя очень красивый смех.
– Обычный… – пролепетала я.
– И смущаешься ты тоже прикольно.
– А ты в курсе, что Ярик сегодня уехал в Москву? – увела я разговор от себя. – У него там, оказывается, бабушка живет.