Однажды в Америке
Шрифт:
— Не надо так орать, — вежливо ответил Макс. — Кроме грыжи это может вызвать и повышение кровяного давления.
— Что за чертовщина здесь происходит? — сердито произнес Зеспус. — Где мои люди, Лаки и Вальтер?
— Здесь, — ответил Макс.
Он поднялся на ноги, взял Зеспуса под руку и, подведя его к стенному шкафу, открыл дверцу. Зеспус немо уставился на своих беспомощно сидящих на полу сотрудников. Макс отвел обмякшего хозяина агентства к столу и усадил на стул. Тот некоторое время сидел, тяжело дыша и утирая лоб носовым
— Вы откуда? — наконец заговорил он. — Вы из конторы Рыжего?
— Как ты догадался? — спросил я. — А откуда еще вы могли взяться?
Теперь, решив, что мы из конкурирующего детективного агентства, пытающегося оттяпать себе работу по вербовке штрейкбрехеров, Зеспус вновь ощутил почву под ногами. Он несколько оживился и сразу же пошел в лобовую атаку.
— Вы — ребята что надо, — произнес он, прикуривая трясущейся рукой сигару. — Должен признать, что вы отлично знаете свое дело. Могу я узнать, сколько вам платит этот рыжий жмот?
— Зачем? — спросил я.
— Ладно, я скажу вам зачем. Возможно, я смогу сделать вам, парни, куда лучшее предложение.
Он откинулся на спинку стула с видом добренького дяди и одарил нас радостной улыбкой.
— Рыжий платит нам по сотне в неделю, — сказал Макс.
— Это очень большие деньги для такого жадного ублюдка, как он. А теперь я вам скажу, что вы получите у меня. — Он прочистил горло и приготовился сразить нас наповал своим заявлением. — Я вам буду платить сто двадцать пять в неделю. Ну как? Ну как, а? — Он просто сиял от восхищения своей щедростью. Старый осел. Сто двадцать пять в неделю. Я сделал вид, что на меня это произвело должное впечатление, и ответил:
— Просто прекрасно.
— Мы покорены, — сказал Макс. Я поднял бутылку с виски.
— По этому поводу надо выпить.
Со словами «За трезвость взора» Зеспус опустошил свой стакан. Я тут же налил ему еще. Он подозрительно посмотрел на наши нетронутые порции:
— Вы что, парни, трезвенники?
Мы подняли наши стаканы.
— За трезвость взора, — произнес Макс. Зеспус заглотил свою порцию, посмотрел на нас, возвышающихся над ним с полными стаканами в руках, и пробормотал:
— За… трезвость… взо… — Не договорив, он откинулся на спинку и уснул.
Косой и Простак отволокли его в соседнюю комнату. У нас наступило небольшое затишье. Косой достал свою гармонику и сидел за столом в приемной, наигрывая лирические мелодии. Простак нашел большой молоток и пытался с его помощью вскрыть ящики с картотекой. Мы с Максом изучали содержимое столов. Затем случилось невероятное. Косой зашел в комнату и сообщил, что пришел детектив, который не пьет.
— Этот урод говорит, что он трезвенник.
— Узнай у парня, где он живет, — сказал я. Косой вернулся с адресом. Я взял телефонный справочник и, полистав раздел с номерами из противоположной части города, выбрал наугад какие-то имя и адрес и записал их на листке бумаги. — Давай
— Как раз такой человек мне нужен. Достойный, честно живущий частный детектив, который не пьет.
Этот идиот расплылся в самодовольной улыбке.
— Ты вообще не пьешь? — спросил Макс.
— Пока это против законов страны, я даже не притронусь к выпивке, — чопорно произнес он.
— А до того, как ввели «сухой» закон, ты пил? — спросил я.
— Нет. Мне вообще не нравится алкоголь. А зачем вы задаете такие вопросы?
— Ладно, ладно, — успокоил я его. — Есть важное задание. Вот имя и адрес человека. — Я протянул ему листок. — Следи за ним днем и ночью, пока тебе не пришлют замену. Предоставишь нам подробный отчет о всех его действиях. И запомни, это очень важно. Дело очень крупное. А теперь давай, не теряй времени понапрасну.
Он торопливо направился к выходу, затем обернулся и спросил:
— Извините, а как лучше всего туда добраться?
— Сам найдешь, — грубо ответил Макс. — Ты ведь частный детектив, верно?
Парень пробормотал под нос что-то неразборчивое и вышел за дверь.
— Эй, я открыл эту чертову штуку, — радостно сообщил Простак.
Я заглянул в ящики с картотекой. Они были плотно забиты конвертами, документами и папками всевозможных размеров.
— И что ты надеешься здесь найти? — спросил я.
— Ну, не знаю, — ответил Простак. — Может быть, какие-нибудь деньги.
— Держи карман шире, — усмехнулся я и отошел к окну. Через минуту Простак окликнул меня: — Смотри, Башка.
Он выложил на стол толстую пачку фотографий, негативов и писем. На фотографиях была запечатлена голливудская кинозвезда, разнообразно упражняющаяся в постели с каким-то неизвестным парнем.
— Я ее помню, — сказал Макс. — Она начинала в «Серебряной тапочке» на Бродвее. Помнишь, Башка? Сейчас она замужем за… — и он назвал имя одного из кинокумиров. Макс прочитал письма, время от времени улыбаясь себе под нос. — Да, горяченькое блюдо, — сказал он и протянул письма мне. Это была переписка между актрисой и каким-то парнем.
— Для чего он это припас? — спросил Простак.
— Улики для бракоразводного процесса. Или для шантажа, — ответил я.
Начали поступать звонки из различных компаний, владеющих административными зданиями. Звонившие требовали срочно прислать людей. Видимо, шантрапа Эдди хорошо поработала над вышедшими с утра штрейкбрехерами.
Макс обещал принять меры и бросал трубку. Один из звонивших упорно настаивал на том, чтобы его связали с Зеспусом. Макс ответил, что тот очень занят, но звонивший заявил, что он Кроунинг и что Зеспус обязательно захочет поговорить с ним. Максу дважды пришлось класть трубку, прежде чем он отвязался: Вновь начали прибывать люди за направлением на работу или с жалобами на то, что их вышвырнули из лифтов.